Европейский Союз под угрозой кризиса

Просуществует ли Европейский союз до 2025 года?

Растущую оппозицию Брюсселю со стороны ряда стран-членов ЕС уже невозможно игнорировать

telegram
Более 60 000 подписчиков!
Подпишитесь на наш Телеграм
Больше аналитики, больше новостей!
Подписаться
dzen
Более 120 000 подписчиков!
Подпишитесь на Яндекс Дзен
Больше аналитики, больше новостей!
Подписаться

Появление Европейского союза явилось одним из последствий распада СССР. Первоначально в ЕС вошли шесть стран – ФРГ, Бельгия, Италия, Люксембург, Нидерланды и Франция, соответствующий документ был подписан 7 февраля 1992 года в г. Маастрихте (Нидерланды) и вступил в силу 1 ноября 1993-го. Новая структура не обладала серьезным влиянием и больше напоминала клуб по интересам, а Вашингтон был озабочен закреплением успеха в холодной войне. Когда картина изменилась и от европейских границ, гарантом нерушимости которых США выступали в Хельсинки (1974), не осталось и следа, внимание обратили и на ЕС. Интересом Соединенных Штатов было укрепление еще одной международной организации, готовой следовать в фарватере американской политики и исполнять назначенную роль тогда и там, где и когда это требовалось. Однако через некоторое время Европейский союз столкнулся с целым комплексом проблем – политических, экономических, военных.

Одним из условий принятия в ЕС является согласие на ограничение национального суверенитета в обмен на представительство в институтах, действующих в общих интересах. Отрезвление пришло запоздало, и сегодня опросы общественного мнения свидетельствуют, что во многих членах ЕС большинство населения настроено весьма пессимистично. Так, в Болгарии, где многие радовались включению в «дружную семью цивилизованных народов», теперь превалируют иные настроения, а треть болгар вынуждена работать за пределами страны. В Латвии отток работоспособного населения еще больше, и 55% опрошенных считают, что страна не получила никакой выгоды от присоединения к Союзу. Настроения протеста нарастают и во многих других странах ЕС.

Раскол внутри ЕС по линии «Запад – Восток» между старой Европой и новой Европой очевиден. Несмотря на негласную договоренность исключить из отношений исторические обиды, они остаются. К примеру, Польша настойчиво возвращается к вопросу о репарациях и предъявляет ФРГ все новые требования, суммы которых неуклонно возрастают. Если в 2004 году польские власти официально заявили, что лишь столица страны понесла в результате гитлеровской оккупации ущерб на сумму 45 млрд США, то в 2018-м Польша потребовала от Германии 850 млрд долларов репараций за Вторую мировую войну.

Растущую оппозицию Брюсселю становится невозможно игнорировать – возникли группы стран, которые начали открыто противиться указаниям из Брюсселя и решениям, обязательным для исполнения. Противоречия уже неоднократно достигали такой остроты, что их рассматривал Европейский суд, а Еврокомиссия инициировала «дисциплинарный процесс». К примеру, руководство Польши было прямо обвинено в нарушении принципа разделения властей, а также в давлении на судебную систему и средства массовой информации. А в отношении Венгрии Европарламент принял беспрецедентное решение ввести санкции за «разрушение демократических институтов, нарушения принципов правового государства и фундаментальных европейских ценностей». Причиной такой резкой реакции послужил принятый в Венгрии закон (июнь 2018), который вводит уголовную ответственность за оказание содействия нелегальным мигрантам. Одновременно власти Венгрии приняли пакет законов по противодействию подрывной деятельности в стране структур Дж. Сороса.

Проблемы, порожденные миграционной политикой ЕС, действительно, стали камнем раздора и повлекли острые разногласия. И здесь не обошлось без попыток принуждения – Европейский суд обязал Венгрию и Словакию принимать беженцев. Однако страны «Вышеградской группы» (Венгрия, Польша, Словакия и Чехия) совместно выступили против миграционных квот, их поддержала Австрия. Самую жесткую борьбу с нелегальными мигрантами начали власти Италии, фактически закрыв для них свои порты. В Германии требования ужесточить миграционную политику уже вынудили федерального канцлера А. Меркель признать, что была допущена ошибка.

Политическим проблемам сопутствуют экономические, и здесь также ни о каком равноправии и единстве говорить не приходится. Объявленные цели ЕС – повышение уровня жизни, социальная защита и прочие блага – обернулись совсем иным и лишь увеличили пропасть между старой Европой и младоевропейцами. Для членов ЕС с сильной экономикой упразднение барьеров способствовало росту их экономической мощи, однако выигрыш одних непременно оборачивается проигрышем для других.

В свое время Грецию, Италию, Испанию и ряд других стран настойчиво побуждали отказаться от определенных видов бизнеса в обмен на дотации. Мотивировки были незатейливы: к примеру, рыболовство есть в северных странах, таких как Финляндия, Дания и Швеция, а потому южанам лучше сосредоточиться на туризме. Сумма, обещанная в качестве дотаций, была привлекательна. Однако идиллия продолжалась недолго и обернулась тяжелыми последствиями: Греция была признана банкротом, а еще несколько стран ЕС оказались от экономического коллапса в двух шагах. На спасение Греции было направлено более 320 млрд евро, но ощутимого эффекта это не дало – страну охватили коррупция, безработица превысила 20%, забастовки превратились в национальный вид спорта, а стагнация экономики сделалась постоянной. При этом в Афинах в знак признания «европейской идентичности» приняли закон о легализации однополых «браков», после чего стали шантажировать ЕС, и пример оказался заразителен. Показательно, что в январе 2018 г. глава Евросовета Дональд Туск признал, что для Польши «игра стоит свеч» лишь до тех пор, пока Варшава получает финансирование от Евросоюза. Заявление не на пустом месте: около половины польского общества сейчас выступает за то, чтобы страна отказалась от евро и приёма беженцев даже под угрозой выхода из ЕС. К слову, евро как единую валюту отказались использовать девять из 28 стран Европейского союза.

Среди пяти базовых экономических критериев, известных как маастрихтские, дефицит государственного бюджета стран-членов ЕС не должен превышать 3% ВВП (затем этот показатель был снижен до 2%), а государственный долг – более 60% ВВП. Сегодня в ЕС средний госдолг составляет 86,7%, то есть угроза дефолта приобретает системный характер. Спасение Греции может оказаться легким испытанием в сравнении с Италией, где сложившаяся ситуация выглядит гораздо серьезнее – государственный долг этой страны достиг 131,8% ВВП, или более двух триллионов евро в денежном выражении. Правительство Италии отвергло требование Еврокомиссии о внесении поправок в проект чрезмерно дефицитного национального бюджета на 2019 год, поставив ЕС перед крайне трудным выбором: либо оказать Италии экстренную помощь, размер которой может превысить возможности ЕС, либо отказать, что чревато дефолтом страны, доля которой в экономике Союза превышает 10%.

Что касается блока военных проблем, то еще на слуху громкие заявления президента Франции Э. Макрона о намерении создать единые вооруженные силы ЕС. Между тем эта идея не нова: уже функционируют различные органы военного управления, к примеру военный штаб ЕС. Показательно, что в 2014 году тогдашний начальник разведуправления этого штаба финский контр-адмирал Георгий Алафузов побывал в двухмесячной командировке в Киеве. А 13 ноября 2017 года главы министерств обороны и иностранных дел 23 государств Евросоюза официально выдвинули план совместной системы обороны ЕС, подписав документ под названием «Уведомление о постоянном структурированном сотрудничестве». Среди тех, кто не стал подписывать, – Дания, Ирландия, Португалия, Мальта и по понятным причинам Великобритания.

Из входящих в ЕС 28 государств 22 одновременно являются членами НАТО, и генсек альянса Йенс Столтенберг еще в сентябре 2017 г. заявил, что НАТО хочет, чтобы страны ЕС больше тратили на оборону, но «Европейский союз ни в коем случае не сможет заменить НАТО в коллективной обороне или сдерживании». Учитывая, что лишь четыре страны альянса направляют в военный бюджет более 2% ВВП (показатель, закрепленный союзническими обязательствами), крайне маловероятно, что Евросоюз найдет ресурсы на свой военный блок.

Президент Д. Трамп посчитал оскорбительным заявление Э. Макрона о том, что единая армия необходима ЕС для защиты от России, Китая и США. Можно вспомнить реакцию американского президента на предложение Макрона сотрудничать в торговле, поскольку есть «общая проблема – Китай»: Трамп ответил, что ЕС «хуже, чем Китай». А генерал Джордж Паттон, один из самых заслуженных американских военачальников времен Второй мировой говорил: «Я предпочел бы встретиться лицом к лицу с германской дивизией, чем иметь французскую за моей спиной». И вопрос о том, просуществует ли Европейский союз до 2025 года, отнюдь не праздный.

Оцените статью
0.0
telegram
Более 60 000 подписчиков!
Подпишитесь на наш Телеграм
Больше аналитики, больше новостей!
Подписаться
dzen
Более 120 000 подписчиков!
Подпишитесь на Яндекс Дзен
Больше аналитики, больше новостей!
Подписаться