Французские СМИ, комментируя встречу президентов Франции и России в форте Брегансон, предположили, что она знаменует поворот не только Франции, но и всей Европы лицом к России.
Сам выбор места встречи двух лидеров говорит об амбициях Макрона, о его стремлении примерить на себя если не треуголку Наполеона, то хотя бы военное кепи Шарля де Голля. Форт Брегансон, расположенный на высокой скале на побережье Средиземного моря между Тулоном и Сен-Тропе, – это средневековая крепость, на которую обратил внимание Бонапарт. Он оснастил форт мощной артиллерией, затем укрепил гарнизон, разместив там своих ветеранов. Летней резиденцией главы государства форт ВМС Франции впервые стал полвека назад, в 1968 году, по решению де Голля. Основатель Пятой республики сделал Брегансон своей официальной летней резиденцией.
16 августа Le Figaro опубликовала интервью с бывшим министром иностранных дел Франции Юбером Ведрином, в котором тот приветствовал инициативу Макрона встретиться с Путиным перед саммитом G7 в Биаррице, где председательствует Франция. «Макрон проявляет инициативу, и он прав. Если он сможет инициировать процесс, другие европейцы последуют его примеру…»
«Мы не изменим Россию, она будет развиваться сама по себе, в своем темпе и по-своему», – пишет Ведрин; пришло время [для Франции, Европы] вернуться к более реалистичной политике в отношении России, к Realpolitik, как определил некогда этот курс Бисмарк.
L'Opinion поддержала призыв ветерана французской внешней политики: «Будь прокляты представления о большом плохом русском волке!» Главный редактор L'Opinion Николя Бейту в статье «L’incontournable Monsieur Poutine» («Неизбежный господин Путин») обосновывает «абсолютную необходимость» разговоров с Путиным с позиции отчётливого понимания национальных интересов не только Франции, но и всей Европы. От исключения России из G8 было мало пользы, считает Бейту, настаивая на «возобновлении дипломатического процесса с великим европейским соседом». По мнению Бейту, «путинская Россия держит в своих руках ключи ко многим военным и экономическим конфликтам» в Европе».
Комментируя встречу глав Франции и России в форте Брегансон, Le Figaro акцентирует внимание на обращённых к Путину словах Макрона: «Верните Россию в Европу, потому что это ее история, ее судьба и наш интерес». В сознании французского журналиста не укладывается, что Россия – это не только Европа, но и Азия, не только Европа+Азия, но и Евразия, цивилизация, многим отличная от европейской. Автор Le Figaro встревожен сближением России с Китаем, отмечая на этом фоне неслучайность возвращения Макрона к риторике времён де Голля и напоминая о важности создания в Европе новой архитектуры безопасности и доверия «от Лиссабона до Владивостока».
Отношения России и Китая тревожат и Николя Бейту, который напоминает, что «за шесть лет Владимир Путин и Си Цзиньпин встречались двадцать восемь раз, и каждый из них руководил совместными военными маневрами… одного этого достаточно, чтобы отбросить вопросы об обоснованности приема Эммануилом Макроном хозяина Кремля в форте Брегансон».
Le Point, выискивая препятствия на пути к прочному сотрудничеству двух стран, отмечает, что Макрон и Путин «намекнули на возможный прогресс» в том, что касается урегулирования кризиса «в пророссийских губерниях Украины» в связи с приходом к власти Зеленского. «Выбор президента Зеленского – реальное изменение ситуации», – сказал Макрон. И Путин считает, что «здесь есть некоторые вещи, которые можно обсуждать, которые внушают такой осторожный оптимизм».
Разногласие между Макроном и Путиным, пишет Le Point, существует «в вопросе о репрессиях против демонстраций протестующих в Москве». Так французское издание трактует недавние беспорядки в российской столице. Находясь во Франции, президент России высказался по этому вопросу очень определённо. На пресс-конференции перед встречей в Брегансоне, касаясь этой темы, Путин сказал: «Мы все знаем события, связанные с так называемыми желтыми жилетами, в ходе которых, как нам кажется, по нашим подсчётам, погибло 11 человек, 2500 – получили ранения, 2000 полицейских в том числе. Мы бы не хотели, чтобы подобные события происходили в российской столице…» Возможно, президенту Франции было бы полезно ознакомиться к подлинниками подписных листов незарегистрированных кандидатов на выборы в Мосгордуму, где в шестой части всех подписей представлены «мёртвые души». Доказано документально.
Le Monde обращает внимание на то, что, несмотря на обоюдное желание ослабить напряжённость между Россией и Европой, «оба президента не уклонились от своего спора по Сирии или репрессий против демонстраций оппозиции». Почему действия московской полиции, в ходе которых не пострадал ни один человек, французские СМИ считают «репрессиями», понять сложно. Возможно, многомесячные беспорядки, учинённые во Франции «жёлтыми жилетами» (более десятка убитых!), скорее отвечают европейскому складу ума.
Вообще, стремление Макрона «перетащить» Россию «в Европу», оторвав от естественного и закономерного интереса к Востоку, довольно сильно бросается в глаза. От того что Макрон процитировал здесь Достоевского («Русский становится наиболее русским, когда он наиболее европеец»), его понимание России глубже не стало. И главное, Эмманюэлю Макрону было нечего предложить Владимиру Путину кроме возможного (?) возвращения России в несуществующую G8. Когда-то другой француз, кардинал Ришелье, в своём «Политическом завещании» разъяснял, что «политикой государства должен руководить разум», а не идеология, осуждая деятелей, пытающихся «управлять королевствами по правилам, вычитанным из книг». Кстати, Ришелье был первым в Европе, кто ввёл в оборот понятие raison d'Etat, государственного разума.
Заложила ли встреча в форте Брегансон предпосылки для поворота не только Франции, но и остальной Европы лицом к России, станет ясно позднее. Возможно, тогда, когда Эмманюэль Макрон приедет на военный парад в Москве в честь 75-летия победы Советского Союза в Великой Отечественной войне. Ведь, как справедливо замечают французские СМИ, ключи от многих европейских проблем по-прежнему в руках Москвы.
Заглавное фото: Reuters
