80 лет назад, 28 сентября 1939 года, в результате переговоров в Москве И. Риббентропа и В. Молотова между двумя странами был подписан договор о дружбе и границе между СССР и Германией.
С началом Второй мировой войны, опираясь на советско-германский Договор о ненападении от 23 августа 1939 года, СССР занял позицию нейтралитета, оставаясь вне начавшихся военных действий. Взятое Москвой по договору обязательство – «в случае, если одна из договаривающихся сторон окажется объектом военных действий со стороны третьей державы, другая договаривающаяся сторона не будет поддерживать ни в какой форме эту державу» – придавало нейтралитету прогерманский крен, но опасная зависимость от действий Берлина пока не беспокоила советское руководство: оно рассчитывало на активное втягивание Великобритании и Франции в противоборство с Германией, что должно было надолго связать всем им руки, а Советскому Союзу дать резерв времени для подготовки к обороне.
Такой расчёт подтверждался и состоявшейся 7 сентября 1939 г. беседой И. Сталина с генеральным секретарем Коминтерна Г. Димитровым. «Мы не прочь, чтобы они подрались хорошенько и ослабили друг друга, – сказал Сталин. – Неплохо, если руками Германии будет расшатано положение богатейших капиталистических стран (в особенности Англии). Гитлер, сам того не понимая и не желая, расшатывает, подрывает капиталистическую систему».
Однако расчёт на втягивание вермахта в затяжные, изнурительные военные действия как против Польши, так и на Западе не оправдался. Варшава оказалась не готовой к серьёзному отпору, а её западные союзники, хотя и объявили войну Третьему рейху, вести реальные боевые действия не собирались. Характерно единодушие оценок на этот счёт: англичане называли начавшуюся войну ненастоящей, французы – смешной, а немцы – сидячей.
Лишённая помощи западных демократий Польша стала рушиться в считаные дни. СССР оказался перед перспективой получить границу с рейхом там, где на 1 сентября 1939 г. проходила советско-польская госграница. Требовалось выдвижение рубежей обороны как можно дальше на запад.
Сталин сознавал, что вступление СССР в военные действия на польской территории истолкуют как пособничество Гитлеру, но обстановка не позволяла ждать. При этом линия Москвы на невмешательство раздражала Берлин. Гитлер пытался шантажировать Москву возможностью образования «независимого» украинского государства в восточной части Польши, ещё не занятой вермахтом. 15 сентября И. Риббентроп потребовал от посла Ф. Шуленбурга передать советскому руководству предостережение: «Если не будет начата русская интервенция, неизбежно встанет вопрос о том, не создастся ли в районе, лежащем к востоку от германской зоны влияния, политический вакуум… могут возникнуть условия для формирования новых государств».
А когда немецкие войска подошли к Варшаве, главнокомандующий сухопутными войсками генерал В. Браухич выступил с заявлением о фактическом окончании войны в связи «с полным разгромом противника» и о возможности переговоров с поляками. Риббентроп потребовал от посла Шуленбурга срочно переговорить с В. Молотовым «относительно советской военной интервенции». Советский нарком справедливо рассудил, что немцы идут на шантаж, но ход событий на германо-польском фронте не оставлял Кремлю времени для раздумий. К 16 сентября отступавшие польские войска откатились до линии Августов – Сокулка – Гайнувка – Брест – Кобрин – Львов. В случае дальнейшего промедления советской стороны Германия захватывала всю Польшу, включая территории Западной Украины и Западной Белоруссии, а затем и Прибалтику. В приложении к утверждённой Гитлером 11 апреля 1939 г. «Директиве о единой подготовке вооружённых сил к войне на 1939-1940 гг.» говорилось: «С развитием событий может возникнуть необходимость оккупировать лимитрофные государства и включить эти территории в состав империи».
Ввод же советских войск на территорию Польши и установление контроля над Западной Украиной и Западной Белоруссией позволяли ввести в действие секретный протокол к договору от 23 августа 1939 г., в соответствии с которым в случае территориально-политического переустройства Польского государства граница сфер интересов Германии и СССР должна была пройти по линии рек Писса, Нарева, Висла и Сан. Исходя из обстановки, части Красной армии получили приказ вступить на территорию восточной Польши. За 12 дней они продвинулась на запад на несколько сот километров, заняв примерно половину территории теперь уже не существовавшего государства с населением около 13 млн. человек.
Как и любая международная акция, связанная с изменением границ, эти действия несли СССР не только выигрыш. С одной стороны, Советское государство смогло вынести свои рубежи обороны на 250-350 км восточнее. С другой стороны, буфера между СССР и Германией больше не было.
Завершение военных действий и ликвидация Польши как государства побудили Москву и Берлин вернуться к достигнутым 23 августа договорённостям, внеся в них изменения, соответствовавшие новой военно-политической обстановке.
Напомним: согласно секретному дополнительному протоколу о разграничении сфер интересов Германии и СССР, приложенному к договору о ненападении, «в случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР…»
Выражая заинтересованность во включении в советскую сферу интересов всей Прибалтики (дабы Германия не устроила там плацдарм для нападения), Сталин предложил Берлину во изменение некоторых положений секретного протокола обмен: Германия занимала бы Люблинское воеводство и западную часть Варшавского воеводства (до Буга), но при этом соглашалась на включение в сферу советских интересов Литвы.
Подписанный 28 сентября в Москве договор о дружбе и границе между СССР и Германией установил границу между государственными интересами сторон на территории бывшего Польского государства по линии, нанесённой на приложенную карту (западнее Гродно, Белостока, чуть западнее Бреста, в основном по рекам Сан и Буг). Эта граница интересов была признана окончательной.
Подписанный дополнительный протокол во изменение договорённостей 23 августа включил территорию Литвы в сферу интересов СССР, а дополнительную часть территории Польши – в сферу интересов Германии.
В Европе начинался новый этап государственно-территориального переустройства. Едва встав из-за стола переговоров, стороны начали готовиться к дальнейшей реализации своих интересов: Германия – к «походу на Восток», СССР – к обороне от германской агрессии.
