В сознании белорусских националистов сформировалось устойчивое представление о «восточной угрозе», о наступательных войнах со стороны Москвы; подчёркивается, что войны шли между «белорусским» государством Великим княжеством Литовским (ВКЛ) и «Московией» (Россией). Особенно удивительно слышать, что ВКЛ собирало русские земли мирным способом, а московское княжество огнём и мечом. Эти расхожие пропагандистские штампы рассчитаны на невежество. Они не выдерживают даже лёгкой проверки, не говоря уже о критике.
Во-первых, ВКЛ не было «белорусским» государством. Оно было образовано усилиями литовской княжеской династии и включало в себя земли с разным этническим населением – предков современных литовцев, латышей, белорусов, украинцев. Причём плотность населения в западных областях ВКЛ, где жили балтские племена, была выше, чем в соседних русских землях. В державе Миндовга (1253-1263) этнические литовцы занимали 2/3 территории и составляли 2/3 жителей. При Гедимине (1316-1341) в связи с присоединением русских земель на юге (Подляшье, Волынь) и на востоке (волости Витебская и Минская, Пинская земля) соотношение изменилось: литовцы составляли 1/3 часть жителей ВКЛ. При Витовте (1392-1430), когда территория государства расширилась максимально, по площади этническая Литва составляла 1/10 часть, а литовцы – 1/8 часть жителей. При всём этом нужно учесть, что ни территориально, ни демографически земли современной Беларуси никогда не достигали в ВКЛ даже половинной доли. Нелепо считать ВКЛ белорусским государством. Это была полиэтничная страна под управлением литовцев Гедиминовичей и Ягайловичей.
Во-вторых, без готовности поддержать военной силой свои притязания на восточные земли литовские князья не смогли бы контролировать такие обширные территории. Браславльский удел и Новогрудское княжество (Волковыск, Гродно, Слоним) были захвачены раньше других, здесь первыми стали раздаваться литовской знати земельные владения. По такой же схеме действовал Гедимин, заменявший местных князей своими сыновьями. Так в Витебске появился Ольгерд, в Пинске – Наримунт, в Луцке – Любарт. Гедиминовичи Ольгерд и Кейстут во второй половине XIV в. продолжили эту политику, распределяя новоприсоединённые земли между собой. Так все значительные города южной и западной Руси оказались в подчинении у литовских князей, которые выполняли те же функции, что и русские удельные князья, получая традиционное содержание (дань). В этом и состояла суть договорных отношений, выраженных формулой «мы старины не рухаем и новин не вводим».
Однако это не значило, что строй управления ВКЛ созидался на каких-то «партнёрских отношениях» между центром и провинциями. Все литовские князья, получая захваченные русские земли, платили великому князю налог («подданщину»), неуплата которого влекла суровое наказание. Военная основа объединения страны особенно давала себя знать при концентрации власти в сильных руках, как это было при Гедимине и Ольгерде с Кейстутом. Определяющая роль военной силы выступает и во время правления литовского князя Витовта.
Этот правитель утвердился в 1392 г. после продолжительной борьбы за великокняжеский престол со своим двоюродным братом Ягайло, принявшим польскую корону. В ходе междоусобия Витовт неоднократно прибегал к помощи союзников-крестоносцев, не раз опустошавших земли ВКЛ. Эта борьба показала, как опасны литовские удельные князья, поддерживавшие то одного, то другого претендента на великое княжение. Поэтому Витовт делает первый шаг к внутреннему переустройству ВКЛ, ослабляя литовских князей и назначая в бывшие княжества наместников из своего окружения. Так под управлением наместников оказались Полоцк, Витебск, Смоленск, Новгородок-Северский и Киев. Чтобы стать поближе к великому князю и своими услугами обратить на себя его внимания, в княжеском совете (Раде) обеспечили себе места этнические литовцы-католики, устранив оттуда православных князей (Городельский привилей 1413 г.). Так от обсуждения важнейших политических вопросов была отстранена русская знать из областей нынешних Белоруссии и Украины. С опорой на литовский нобилитет военная и финансовая сила великого князя значительно возросла; был сделан решительный шаг к сплочению огромной страны.
Политические амбиции Витовта простирались далеко. Он мечтал о покорении всей восточной Руси. Ещё в 1391 г. он отдал свою дочь Софию за московского князя Василия, наследника Дмитрия Донского. Москва в это время с трудом оправлялась после нашествия татарского хана Тохтамыша и была не в состоянии бороться с Витовтом, который в 1395 г. приступом захватил Смоленск, а в 1397 г. повоевал Рязанское княжество. В 1398 г. Витовт заключил с магистром Тевтонского ордена Салинское соглашение, по которому обещал помогать крестоносцам захватить Псков, а те в свою очередь обещали содействие при захвате Витовтом Новгорода Великого. По случаю подписания договора был устроен знатный пир, на котором Витовта неофициально провозгласили «королём Литвы и Руси».
У литовского князя созрел далеко идущий план, когда хан Тохтамыш был разбит Тамерланом, бежал и нашёл прибежище при дворе правителя ВКЛ. Своих сил вернуть власть в Золотой Орде у Тохтамыша не было, и он надеялся на Витовта. Последний решил: «Посадим в Орде на царстве царя Тохтамыша и на Кафе, и на Озове, и на Крыму, и на Азтаракани, и на Заяцкой Орде, и на всем Примории и на Казани; и то будет все наше и царь наш, а мы не точию литовскою землею и полскою владети имамы, и северою, и Великим Новымгородом, и Псковом и немцы, но и всеми великими княжениями русскими, и со всех великих князей русских учнем дани и оброки имати, а они нам покорятся и служат и волю нашу творят, якоже мы хотим и повелеваем им» (Никоновская летопись).
В 1399 г. Витовт с войском ВКЛ и татарами Тохтамыша, отрядами польских, молдавских и немецких рыцарей выступил против ставленника Тамерлана в Орде Тимур-Кутлуга. Чрезмерная уверенность в своих силах подвела союзное войско: татары под руководством опытного военачальника Эдигея применили свою традиционную тактику отхода и окружения противника. Сражение для Витовта из наступления-погони превратилось в беспорядочное бегство, не помог и укреплённый лагерь, сам литовский князь раненый едва спасся.
Тяжелое поражение на Ворскле, в котором нашли свой конец многие литовские князья, например, герои Куликовской битвы Андрей и Дмитрий Ольгердовичи, сокрушило планы Витовта и сдержало его наступление на востоке. Смоленск вышел из подчинения, и его пришлось снова покорять в 1404 г. В следующем году Витовт ходил войной на Псков. Из псковского пригорода Коложе им были выведены тогда 11 тысяч пленников и поселены в Гродно (как тут не вспомнить сетования белорусских националистов на то, что в Москву во время войн уводили белорусов). Другой пригород Воронач не был захвачен, и озлобленный неудачей Витовт приказал убить захваченных в плен окрестных жителей. Одних мёртвых детей литовцы накидали две лодьи, что поразило даже видавших виды современников. Новгородцы и псковичи обратились за помощью к московскому князю Василию, и тот объявил своему тестю войну. Война 1406-1408 гг. закончилось стоянием литовского и московского войска на реке Угре. Обе стороны не решились на сражение и положили здесь границу между двумя государствами. Граница по Угре проходила до конца XV в.
Так что если говорить о войнах между ВКЛ и московским княжеством, то их начинала не Москва. Со времени Ольгерда у литовских князей сложилось правило вмешиваться в русские усобицы и не допускать усиления какого-либо княжества; при этом использовалась всякая возможность захватить новые земли на востоке (Смоленск, Псков, Новгород).
Всё это было продолжением той завоевательной политики, которую вели литовцы на Руси, начиная с середины XIII в. Её конечным пунктом стала река Угра, а окончательным надрывом – поражение на Ворскле 620 лет назад.
