В период с 8 по 22 сентября и с 17 по 25 сентября в восточной части Средиземного моря, в акватории, прилегающей к Республике Кипр, проходят учения российского военно-морского флота с боевыми стрельбами «Океанский щит». В частности, в начале сентября туда прибыл новейший морской танкер Северного флота «Академик Пашин», впервые задействованный в учениях по пополнению горюче-смазочными материалами боевого корабля на ходу. Экипаж танкера отработал поставленные задачи с большим противолодочным кораблем «Вице-адмирал Кулаков» Северного флота из состава сводной Средиземноморской группировки ВМФ.
И хотя учебно-тренировочные мероприятия проводятся уже третий год подряд, сегодня внимание к ним приковано больше обычного. В частности, Турция выпустила два навигационных уведомления (Navtex), в которых российским военным морякам не рекомендуется заходить в зону бурения и в районы проведения турецкими судами исследовательских работ (южнее греческого острова Кастелоризон и около полуострова Карпас – северо-восточной оконечности «острова Афродиты», подконтрольной «Турецкой Республике Северного Кипра»).
13 сентября исследовательское судно Oruc Reis вернулось в турецкие территориальные воды близ Антальи, что несколько разрядило напряжённость, спровоцированную геологоразведочными работами турок в спорных районах континентального шельфа. Вместе с тем турецкое буровое судно Yavuz остаётся у берегов Кипра до 12 октября. Министр обороны Хулуси Акар заявил о том, что возвращение Oruc Reis не означает отказа Анкары от своих прав в Восточном Средиземноморье: речь идёт о рутинных операциях по техническому обслуживанию, пополнению запасов и ротации экипажа и по выполнении этих задач судно вернётся к своей миссии. Как следует из заявлений министра энергетики Фатиха Донмеза, в скором времени может быть объявлено об открытии новых углеводородных месторождений в Средиземном и Чёрном морях.
Некоторые западные и турецкие СМИ увязали по времени учения российских моряков с недавним визитом на Кипр госсекретаря Майка Помпео, отметившегося очередными антироссийскими эскападами. Призвав власти острова прекратить практику захода на Кипр российских военных кораблей, он пообещал частичное ослабление оружейного эмбарго, что едва ли поможет Республике Кипр в случае начала открытого вооруженного конфликта с турками. Пока эмбарго снимается сроком на 1 год с возможностью продления, да и к поставкам разрешены только «нелетальные системы вооружения», к коим относятся средства связи, разведки, индивидуальной защиты, автомобили, приборы ночного видения, радары и т. д.
Напомним, режим использования кипрских портов российским военно-морским флотом регламентируется соглашением о военном сотрудничестве между Москвой и Никосией, заключённым в феврале 2015 года (примерно в это же время началась подготовка к военной операции в Сирийской Арабской Республике). Как отмечал тогда президент В. Путин, речь идёт о кораблях, принимающих участие «в международных усилиях по борьбе с терроризмом, по борьбе с международным пиратством и так далее и тому подобное».
Статьёй 3 российско-кипрского соглашения предусматриваются, в частности, заходы в порты военных кораблей и визиты военной авиации, организация программ отдыха военнослужащих и членов их семей, а также иные формы сотрудничества. Пять лет назад, в условиях отсутствия в Тартусе полноценного пункта базирования для ВМФ России, это имело принципиальное значение. В ноябре 2019 года в порту Лимассола пришвартовался фрегат Черноморского флота «Адмирал Макаров». В январе 2020 года там же побывал ракетный фрегат Черноморского флота «Адмирал Эссен». А совсем недавно на Кипр (и в Алжир) заходил «Вице-адмирал Кулаков». Несмотря на ускоренные темпы модернизации инфраструктуры Тартуса, потеря Кипра негативно скажется на возможностях России в регионе, включая проведение гуманитарных операций и помощь Сирии.
В минувшем июле министр обороны Кипра Х. Петридис заявил, что его страна не будет разрывать связи с Россией в угоду американцам, предлагающим Кипру учебные и иные программы. Цель Никосии – сотрудничать «со всеми дружественными странами, без исключений». Однако бесцеремонный характер действий Белого дома и Госдепа ставят кипрскую многовекторность под большой вопрос. Об этом же свидетельствует намерение Вашингтона начать поблизости от международного аэропорта в Ларнаке строительство так называемого Кипрского центра сухопутной, морской и портовой безопасности (Cyprus Centre for Land, Open Seas and Port Security, CYCLOPS). Сфера предполагаемой деятельности этой военной базы – обработка и хранение опасных химических, биологических и радиологических материалов, обеспечение безопасности морских портов, кибербезопасности и пограничного контроля. «Это будет объект, принадлежащий стране, который уже получил первоначальную сумму финансирования от правительства США в целях его создания и эксплуатации», – заявили в канцелярии президента Анастасиадиса. Ещё одно требование Вашингтона к Никосии – минимизировать экономическое и инвестиционное сотрудничество с Российской Федерацией, формулируемое в категориях «противодействия незаконному отмыванию денег».
Примечательно, что лидер турок-киприотов Мустафа Акинджи аудиенции у главы Госдепа удостоен не был, что пополнило копилку недовольства Анкары «прогреческими» демаршами Помпео. В качестве ответного хода 6-10 сентября были проведены совместные учения турецкой армии и флота с формированиями марионеточной ТРСК («Турецкой Республики Северного Кипра»). При этом демонстративное недовольство Анкары теми или иными шагами Белого дома отнюдь не мешает турецким военным самим проводить совместные военные учения с американцами. Кроме того, в Пентагоне опровергают заявления некоторых сенаторов о греческом Крите как о возможной альтернативе турецкой военной базе Инджирлик.
Российские учения в Средиземном море, о которых хорошо осведомлены и в Турции, и на Кипре, и в Греции, имеют самодостаточное значение и едва ли могут быть интерпретированы как сигнал поддержки той или иной из сторон, сошедшихся в нешуточной схватке за энергетические ресурсы Восточного Средиземноморья. Однако расширение здесь российского военного присутствия некоторые турецкие авторы пытаются использовать как повод для организации очередных торгов с Москвой, намекая на возможность гипотетического признания ею «Турецкой Республики Северного Кипра». Однако в реальности рассуждения о «формировании новых балансов в Средиземноморье» – это часть доктрины Mavi Vatan, к которой Россия уж точно никакого отношения не имеет. Да и предложения от Турции по совместной с Россией геологоразведке на шельфе Восточного Средиземноморья, чего не исключал министр энергетики РФ Александр Новак, не поступали. И вряд ли поступят.
Министр иностранных дел РФ Сергей Лавров на Кипре. Фото: Вести
В то время как в Вашингтоне одержимы строительством новых военных объектов в регионе, и без того ими пересыщенном, в Москве придерживаются более взвешенных подходов. «…Углубление российско-турецкого сотрудничества, необходимость взаимодействия с Анкарой по региональным вопросам никоим образом не сказывается и не будет сказываться на нашем диалоге с Никосией», – отметил в интервью греко-кипрскому изданию «Филэлефтерос» министр иностранных дел РФ Сергей Лавров. Российская сторона готова содействовать налаживанию отношений между Республикой Кипр и Турецкой Республикой, но только в том случае, если её об этом заинтересованно попросят обе стороны. Политику Вашингтона по стравливанию дружественных стран в Москве считают «прискорбной», заявил глава российской дипломатии в ходе недавнего официального визита на Кипр, приуроченный к 60-летию установления дипломатических отношений. В свою очередь министр иностранных дел Республики Кипр Никос Христодулидис подчеркнул, что власти страны и далее будут принимать в своих портах российские военные корабли в соответствии с ранее достигнутыми соглашениями: «Это то, что мы делали раньше и что мы продолжим делать». Ведь никакая американская база – ни в Ларнаке, ни в Александропулисе – не гарантирует безопасность Кипра или материковой Греции от угроз соседнего государства.
Фото пресс-службы СФ
