3 ноября Минэнерго РБ произвело подключение первого энергоблока Белорусской АЭС к объединённой энергосистеме страны. У Минска появилась возможность производить дешёвую электроэнергию, а также снизить выбросы парниковых газов в соответствии с взятыми на саммите ООН 2019 года обязательствами. «Реализация проекта БелАЭС за счёт кредита России и по типовому российскому проекту ВВЭР-1200 осуществлена в соответствии с самыми высокими требованиями безопасности, о чем свидетельствуют заключения профильных международных экспертных миссий, включая МАГАТЭ и ВАО АЭС», – специально для официального Вильнюса подчёркнуто в пресс-релизе, распространённом белорусской дипломатической миссией.
Гитанас Науседа, президент испуганной Литвы, настаивающей на несоответствии БелАЭС стандартам безопасности, на её ядерной и экологической угрозе для всех стран Европы, сразу заявил, что его страна не смирилась и не будет мириться с опасностями, которые представляет эта станция. «На литовском рынке нет места электроэнергии, производимой на небезопасных АЭС», – написал глава государства Facebook и начал применять закон о защитных мерах.
Какие шаги сделаны литовским руководством?
Хотя импорт электроэнергии из Беларуси в первой половине 2020 года составил 0,3 тераватт-часа (около 5% всех покупок; из Швеции Литва за это же время получила 45% всего импорта), тем не менее оператор энергопередающей системы Litgrid установил нулевую пропускную способность для коммерческого потока электроэнергии из РБ. Компания не намерена предоставлять Беларуси и резерв аварийной мощности, который сейчас поддерживается на Круонисской гидроаккумулирующей электростанции, поскольку уже нет действующей автоматики, которая могла бы активизировать агрегаты КГАЭС при перегрузках в сетях из-за отключения Белорусской атомной.
По распоряжению из Вильнюса местные власти начали готовить население к неминуемой техногенной катастрофе. В радиусе 100 километров от АЭС всем жителям без исключения бесплатно раздают таблетки йодида калия. Медики разъясняют: профилактика заключается в насыщении организма стабильным йодом, в результате чего радиоактивные изотопы вытесняются и не усваиваются. Нетипичная для небогатой страны забота о здоровье рядовых литовцев дала противоположный эффект: подогрела радиофобию, а в нескольких приграничных с Беларусью деревнях началась паника.
Чиновники МИД Литвы сочинили заявление для Светланы Тихановской, и их постоянная клиентка камня на камне не оставила от первого белорусского ядерного проекта: «Вся история АЭС – это история безответственности режима и лично Лукашенко. Сегодня он рискует народом, который пережил Чернобыль и помнит эту трагедию. Строительство АЭС не обсуждалось с белорусским обществом. Безопасность АЭС не обсуждалась с соседними государствами-партнёрами. А запуск реализуется без независимого контроля и необходимых тестов. Режим умышленно запускает станцию во время глубокого кризиса, чтобы спрятать очередную свою халатность. Но мы не дадим это сделать. Решение о дальнейшей судьбе АЭС может быть принято только после общественного диалога и серьёзного экспертного анализа проблем, связанных со станцией».
Белорусская сторона на претензии реагировала спокойно, называя происходящее «неудачной попыткой дискредитировать ядерный проект». В Минске понимают: став членом мирового ядерного клуба, республика приобрела новый мировой статус с недоступными прежде возможностями. Страна надолго заняла первое место среди стран-производителей электроэнергии в Восточной Европе и планирует прилично зарабатывать на поставках самого дешевого в регионе продукта.
Спокойствие невозмутимых белорусов раззадорило Науседу. Он призвал страны Евросоюза отказаться от импорта «грязной, небезопасной» электроэнергии. В письме председателю Евросовета Шарлю Мишелю и главе Еврокомиссии Урсуле фон дер Ляйен предлагается «не мириться с несоблюдением на Островецкой АЭС международных стандартов по ядерной безопасности и природоохране, а также ускорить реализацию проекта синхронизации [стран Балтии] с континентальной Европой».
Минск отреагировал не без иронии: письма новые, аргументы – старые. «Бумаги не жалеют. Но Литва давно пожертвовала нормальным диалогом ради своих геополитических амбиций».
Синхронизация электропередающих сетей с большой Европой – первая из этих амбиций Вильнюса. По планам Брюсселя системы электропередачи будут отключены от ЛЭП РБ и РФ только в 2025 году. Смычка с ЕС обойдётся Литве приблизительно в 1,5 миллиарда евро в ценах 2019 года. Не исключено, что к 2025 году расходы приблизятся к 2 млрд. Впрочем, глава Минэнерго Литвы Жигимантас Вайчюнас уверен: «Балтийские республики и Польша получат всё необходимое европейское финансирование, но хотелось бы начать процесс как можно быстрее».
«Литва решила форсировать события, объявив Беларусь врагом, да ещё и вредным», – заявили в пресс-секретариате МИД Белоруссии, напомнив, что аппетит приходит во время еды и Минск уже изучает возможности строительства второй АЭС.
А в Литве – дефицит электроэнергии. Вильнюс покупает у всех, кто продаёт. В том числе в Калининградской области РФ. Импорт из Швеции перепродаёт полякам. Те – немцам, у которых с каждым годом всё сильнее не хватает базовой генерации. При такой схеме покупать дешёвую белорусскую электроэнергию Вильнюсу было бы куда выгоднее, чем дорогую шведскую, но, как известно, политика всегда первенствует над экономикой.
Есть у Литвы и еще один повод ненавидеть белорусскую атомную станцию. Её рождение окончательно разрушило надежды на превращение портовой Клайпеды в региональный газораспределительный хаб. Планы были грандиозными – поставлять газ на Балканы через свой СПГ-терминал. Этой идеей Даля Грибаускайте поделилась с коллегами во время энергетической конференции в Хорватии, где президент Польши Анджей Дуда тут же дал понять: не надейтесь. Варшава задавила Вильнюс массой – мощность её терминала Gazoport в Свиноустье до 7,5 млрд кубических метров СПГ в год. Кроме того, она подумывает о строительстве либо второго СПГ-терминала, либо плавучего хранилища в Гданьском заливе. На этих основаниях Дуда и его энергетики Клайпеду не считают серьёзным конкурентом. Польский эксперт Центрально-европейского института исследований и стратегического анализа Пшемыслав Фуркаш, к примеру, рассматривает литовский СПГ-терминал только как «внутрибалтийский хаб».
После фиаско в Загребе литовские власти задумались над поставками СПГ на Украину. Это направление могло бы стать золотой жилой, но, как говорится, судьбе оказалось неугодно. БелАЭС разбила эти мечты. К слову, ещё не забыт «хулиганский план» премьер-министра Литвы Саулюса Сквернялиса, решившегося предложить президенту Александру Лукашенко сделку по переводу станции под Островцом с российского урана на литовский газ. Как тогда утверждал глава кабинета, «все стороны останутся довольны. Литовская заработает на поставках газа, белорусская – на продаже электроэнергии в Литву и её транзите через Литву, а российская останется при своих».
Приближенные к Лукашенко чиновники утверждают: белорусский президент предложения даже не дослушал. В итоге БелАЭС, этот самый ощутимый экономический прорыв Союзного государства Республики Беларусь и Российской Федерации, стала неоспоримым фактом белорусской действительности. Судя по оценкам руководителей двух стран и экспертов-энергетиков, пуск первого реактора – только начало большой работы, направленной на благо своих народов и на энергетическую интервенцию на европейский рынок электричества. Где, как известно, уважают только надёжных и сильных партнёров.
