Политэкономия капитализма родилась на свет более полутора века назад с появлением «Капитала» Карла Маркса. Впоследствии марксистско-ленинская политическая экономия развивалась вплоть до конца ХХ века, но в ней остались и пробелы. Экономика рассматривалась как совокупность промышленности, сельского хозяйства, транспорта, торговли, банковской сферы, ряда других отраслей; при этом из поля зрения выпадала социальная сфера, особенно здравоохранение. Этот недочет профессиональных политэкономов попытались исправить два французских медика – Жак Лаказ (Jacques Lacaze) и Луи де Брувэр (Louis de Brouwer).
Они убедительно показали, что капитализм с его погоней за прибылью уничтожил традиционную медицину, что нынешняя медицина рассматривает человека не как цель, а как средство. Современная медицина не заинтересована в том, чтобы человек был здоровым. Чем больше больных людей, тем больше доходы тех, кто оказывают медицинские услуги и производят лекарства. Сегодня лечебные учреждения (клиники, больницы, диагностические центры и др.) и фармацевтические компании, производящие лекарственные препараты, объединяют усилия в целях получения прибыли, образуя единый медико-фармацевтический комплекс. Ещё одной составляющей этого комплекса являются страховые компании.
В 1999 году во Франции вышла книга Луи Брувэра La mafia pharmaceutique et agroalimentaire. Avec pour cosequences le discrédit de la médecine allopathique et le grave état sanitaire des populations du monde occidental (Фармацевтическая и агропродовольственная мафия. Последствия ее деятельности: дискредитация аллопатической медицины и серьезные проблемы состояния здоровья населения Запада). В 2004 году она была издана на русском языке в Киеве.
В своей книге доктор Л. Брувэр ссылается на другого французского медика – Жака Лаказа. В конце 2021 года Лаказу исполнится 80 лет, но он ведёт энергичную борьбу с вакцинацией против COVID-19. Он убедительно представляет современную медицину Запада как часть единой капиталистической системы и показывает ее антигуманный характер. Особенно хочу отметить публикацию Жака Лаказа в издании Médecines nouvelles (№ 71, octobre 1993), где есть интересные идеи, которые вы не встретите ни в одном учебнике политэкономии.
Капитализм, определенный Марксом как способ производства, не сразу проникает во все сферы жизни общества. Возникает он, как правило, в промышленности. Затем захватывает сельское хозяйство, торговлю, другие отрасли. И наконец добирается до медицины. Жак Лаказ считает, что во Франции медицина стала приобретать черты капиталистического способа производства лишь в ХХ веке. А до этого медицина представляла собой подобие мелкотоварного производства: «До недавнего времени между двумя последними войнами медицина и фармацевтика практиковались исключительно кустарным методом, то есть так, как они работали на протяжении нескольких веков… С приходом XX в. болезнь также стала подобием рынка».
Признаки превращения медицины в крупное капиталистическое производство обозначились в период между двумя мировыми войнами, когда начала разворачиваться кампания борьбы с таким злом ХХ века, как рак: «После Первой мировой войны начинает разворачиваться война против рака. Основной целью этого нового "крестового похода" ставилось возрождение традиционных больничных структур.Модель противораковых центров, разработанная еще перед Второй мировой войной (концентрация финансовых средств, обобщение научных достижений) послужила базой для создания региональных больничных центров, первое открытие которых относится к пятидесятым годам».
Итак, подобно тому, как в промышленности ещё в XIX веке создавались крупные и сверхкрупные предприятия, такие же гиганты стали возникать в системе здравоохранения: «Это была самая первая и самая большая составная часть капиталистического способа производства в лечебной области: начинают создаваться структуры наподобие фабрик – сосредоточение больных в одном месте. Осуществлялся постепенный переход от приютов, принимавших нуждающихся, к современным больницам, в которых скапливались больные, ставшие объектами медицинской практики».
Параллельно происходили революционные преобразования в фармацевтике. До Первой мировой войны фармацевтика как во Франции, так и в других странах базировалась почти исключительно на натуральных материалах растительного и животного происхождения («органика»). Революцию в фармацевтике начали немцы (прежде всего, корпорация Farbenindustrie AG, сегодня она называется Bayer), которые «органику» стали замещать рукотворной химией: «В период между двумя войнами появляется второй решающий фактор: химия и специфически немецкая химия. Последняя была опробована во Франции во время оккупации... С того самого времени все и началось».
До этого фармацевтику можно было назвать искусством, ручным производством. Создаваемые препараты были совместным продуктом врача, который писал подробный рецепт, и фармацевта, который изготавливал лекарство строго по предписанию рецепта: «До этого периода создание того или иного лекарства было делом врача-практика: он создавал структуру будущего лекарства в присутствии своего пациента и в ходе его индивидуального опроса, а в зависимости от глубины своих знаний он выписывал рецепт. Фармацевт изготавливал по рецепту лекарство».
И вот уже в годы Второй мировой войны и тем более после нее фармацевтика из искусства и мелкотоварного производства превращается в гигантскую индустрию с явно химическим уклоном: «Постепенно врач-практик начинал терять свою индивидуальность. Фармацевтика становилась приоритетом большой индустрии».
Дальнейшее развитие фармацевтики полностью подчиняется законам капиталистического способа производства: «Промышленные лаборатории приступили к изготовлению всех лекарств, следуя закону максимальной выгоды, который проявлялся в двух основных формах: если новое лекарство получалось менее дорогим, но более эффективным, принималось решение о приостановлении его выпуска, тогда как другое, более дорогое, лекарство вскоре появлялось на рынке».
Мало того что индустриальная фармацевтика стала выманивать деньги из карманов людей, она стала их калечить и даже убивать. Как пишет Жак Лаказ, при разработке новых препаратов «учитывались только немедленные результаты и не принимались во внимание катастрофические последствия от побочных явлений отдельных выпущенных на рынок лекарств…»
Фармацевтические компании превращаются в большие лаборатории, экспериментирующие на людях: «Большая лаборатория становится хозяином положения: она судья и обвинитель, она организует эксперименты на человеке и продолжает их проводить дальше, умело обходя недавно принятые законы».
Мало того что фармацевтические гиганты беспардонно продвигают на рынок свои непроверенные, порой очень опасные продукты. Они при этом уничтожают независимых разработчиков лекарственных средств как потенциальных конкурентов. Их принцип: «Недопущение каких-либо открытий за пределами основного производственного цикла. Горе исследователю, какими бы ни были его прежние титулы и заслуги, который сделал открытие вне того же самого производственного цикла. Если это свершилось, то такого исследователя ожидает преследование со стороны грозного научного административного и юридического механизма. Так, в 1988 году медик-практик из Ниццы, доктор Филипп Ля Гарт заплатил за свое независимое мышление 45 днями пребывания в тюрьме. Добавим к этому действия высшего руководства во времена оккупации, которые предоставляли свободу химическим исследованиям, запретив всякую фитотерапию (как и другие методы терапевтического лечения, в том числе и электротерапию) и создали службу надзора, сторожевую собаку нового порядка, которая продолжает существовать в этой области до сих пор».
Уже в 60-е годы ХХ века медицина в широком смысле (лечебные учреждения плюс фармацевтическая промышленность, поддерживаемые страховыми компаниями) стала отраслью с одной из самых высоких норм прибыли (как во Франции, так и в других странах Запада): «Крупные госпитальные центры, сконцентрировав больных, специалистов и огромные финансовые средства, создали условия для развития высоких медицинских технологий в области рентгеноскопии, хирургии и таким образом открыли новый высокорентабельный центр для инвесторов».
Конечно, медицина как бизнес многим обязана государственным чиновникам, которые покупались этим бизнесом и создавали ему режим наибольшего благоприятствования. Жак Лаказ обращает внимание на то, что постепенно роль государства как регулятора сферы здравоохранения начинает ослабевать. Возникают разного рода негосударственные альянсы и союзы, которые берут на себя функции «саморегулирования» сферы медицины и здравоохранения. В начале 80-х годов наблюдается «появление таких новых крупных организаций, как, например, "Лионская дирекция мониторинга питьевой воды", которые сами стали приобретать частные клиники, переоснащать их современной техникой и успешно конкурировать с соответствующими государственными службами. В отдельных областях (город Марсель) государственный сектор начинает терять свою власть…»
Окончательно уничтожается старый институт фармацевтов, которые занимались «штучным» производством препаратов. В декабре 1989 года во Франции вышел закон, запрещающий им самим изготавливать по рецептам медикаменты. В это же время окончательно исчезли повивальные бабки, их заместили акушеры родильных домов, клиник и госпиталей. Изменился и статус лечащих врачей-терапевтов. Они «все больше играли роль диспетчеров, осуществляя контроль поступления новых пациентов». Пациента, попадающего в поле зрения врача, начинают «гонять по кругу»: «Специалисты стали группироваться в больших центрах и направлять больных к другим коллегам».
И в этой, и в других своих статьях Жак Лаказ очень критично относится к идее всеобщих вакцинаций (это было еще задолго до нынешней кампании вакцинации от COVID-19). Причем свои аргументы против массовых вакцинаций Жак Лаказ выстраивал не только как профессиональный медик, но и как уникальный знаток политэкономии капиталистической медицины: такие вакцинации несказанно обогащают медико-фармацевтический бизнес.
С момента публикации Лаказом своих мыслей на тему политической экономии капитализма в применении к здравоохранению и медицине прошло без малого три десятка лет. За это время хищническая и беспощадная к жизни и здоровью человека природа медико-фармацевтического бизнеса стала еще более очевидной.
Целый ряд идей Жака Лаказа по политической экономии капиталистической медицины подхватил и развил Луи Брувэр. О нем – в следующей статье.
Фото: REUTERS/Florence Lo
