С 90-х годов я слышал постоянно звучащую с Неглинки (официальный адрес Банка России) мантру о дедолларизации банковской системы и всей экономики России. Под дедолларизацией понималось вытеснение из активов и обязательств российских кредитных и прочих организаций доллара США. При этом никакой дедолларизации до введения в 2014 году первых санкций США в отношении России не было в помине. После этого позиции доллара в России несколько ослабли, в структуре валютных резервов РФ, доллар США отчасти был замещен евро.
С началом санкционной войны с Неглинки зазвучала мантра о девалютизации. Она отличается от предыдущей мантры тем, что теперь Банк России призывает избавиться не только от доллара США, но и других валют, получивших название «токсичных». Это валюты недружественных стран. Кроме доллара США это евро, британский фунт стерлингов, японская иена, австралийский и канадский доллары, швейцарский франк.
Банк России ни в коем случае не призывает отказаться в нашей внутренней экономической жизни от иностранных валют вообще. Он предлагает заменить «токсичные» валюты на валюты дружественных стран.
4 августа Банк России опубликовал документ , в котором предложил участникам рынка и экспертному сообществу обсудить ключевые направления развития финансового рынка в условиях санкционных ограничений. Вот его название: «ФИНАНСОВЫЙ РЫНОК: НОВЫЕ ЗАДАЧИ В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ».
Как отмечается на сайте Банка России, «материал содержит 14 разделов и определяет задачи, которые регулятору предстоит решить вместе с Правительством России и участниками рынка». Одно из ключевых понятий, проходящих через документ, – «девалютизация».
Как известно, тридцать лет назад, когда в Российской Федерации учреждался Центральный банк, он был запрограммирован на работу по правилам «вашингтонского консенсуса». То есть на игру в поддавки, обслуживание интересов Запада, ослабление и ограбление России, усиление ее зависимости от транснационального капитала. Многие надеялись, что санкционная война против России заставит Неглинку решительным образом отказаться от старых правил.
Однако надежды пока не оправдываются. Вот и в данном документе настораживает название: «Финансовый рынок…». Если идет война, то о рынке надо забыть. Необходим переход к мобилизационной модели экономики. Но в документе мы в каждом абзаце наталкиваемся на ритуальное заклинание «финансовый рынок». Вся «новизна» заключается в том, что финансовые рынки (денежный, валютный, фондовый, кредитный, страховой) и их участников (банки и компании) надо избавлять от доллара США, евро и других «токсичных» валют и заменять на национальные валюты главных торгово-экономических партнеров России.
Вот как формулируется в документе одна из главных задач: «Необходимо создавать условия для перехода к использованию национальных валют, в том числе российского рубля, в трансграничных расчетах, что существенно снизит риски, обусловленные действиями недружественных государств, – расчетные риски и риски блокировки активов, связанные с использованием каналов платежей в долларах США и евро через корреспондентские счета в этих странах».
Участники финансового рынка и без разъяснений Банка России понимают те риски, которые возникают при использовании доллара США и евро. По большому счету успех или неуспех кампании девалютизации будет зависеть не от Банка России, а от российских участников внешнеэкономической деятельности. Кстати, авторы документа это прекрасно понимают. О чем свидетельствует следующая формулировка: «Развитие данных сегментов рынка и полноценный переход к национальным валютам в международных расчетах возможны только при готовности бизнеса перевести контракты из долларов США и евро в национальные валюты – как экспортеров, так и импортеров. Способствовать данному процессу будут и рекомендации Правительства Российской Федерации нефинансовым компаниям по переходу во внешнеторговых контрактах и расчетах на валюты стран, которые не входят в группу недружественных государств».
Здесь-то собака и зарыта. Хотя Центробанк призывает на помощь в деле девалютизации правительство РФ, но и последнее вряд ли сумеет убедить отдельно взятого импортера или экспортера отказаться от доллара США или евро в пользу рубля или какой-нибудь «дружественной» валюты. Для него гораздо большим авторитетом будет выступать международный рынок.
Кстати, далеко не так прост вопрос, что считать «дружественной валютой»? Формально это валюта любой страны, которая не числится в списке «недружественных государств». Но разве мы на этом уже не обжигались? После 2014 года Банк России начал замещать в своих резервных активах доллар США на евро, с чего-то вообразив, что Европа более дружественно к нам настроена. А вот в феврале-марте Брюссель действовал синхронно с Вашингтоном, замораживая российские валютные резервы. В марте правительство РФ составило список недружественных государств, куда входило 48 стран. А сейчас в этом списке уже 55 позиций. Получается, вчера валюта какой-то страны могла быть «дружественной», а сегодня она уже – «токсичная».
Банк России намекает, что особенно «дружественной» является китайский юань. Юань, между прочим, валюта резервная, он получил это звание от МВФ в 2015 году. Некоторые эксперты полагают, что в России на смену долларизации может прийти юанизация. А это тоже небезопасно.
Нынешнее обострение американо-китайских отношений на почве Тайваня может привести к самым непредвиденным последствиям для юаня. Где гарантия, что юань и завтра будет резервной валютой? Международным валютным фондом управляют США. Вашингтон уже намекал, что как главный акционер МВФ может отозвать звание «резервной валюты» у юаня. А может пойти и на то, что заморозит гигантские валютные резервы КНР. И что тогда останется от китайского юаня? Положим, что обострение американо-китайский отношений со временем рассосется (хотя в это верится с трудом). А где гарантия, что не будет обострения российско-китайских отношений? Мы помним остров Даманский.
Как говаривал император Александр III, «у России есть только два союзника – армия и флот». Переиначивая его слова, можно сказать, что у России есть только две «дружественные валюты» – российский рубль и золото. Вот они-то и должны служить России. Девалютизация – задача не только экономическая. Это задача политическая. Настоящая девалютизация должна привести к обретению Россией истинного суверенитета, который за три десятилетия ее пребывания в «рыночной экономике» был утерян.
«Дружественная валюта» под названием «российский рубль» должна обслуживать исключительно внутреннюю экономику. И никаких других валют в России быть не должно. Ни китайских юаней, ни индийских рупий, ни турецких лир. Рубль в двух ипостасях – наличный и безналичный.
А в общениях с внешним миром (экспорт и импорт товаров) Россия может пользоваться как золотом, так и инвалютным рублем. Конвертация инвалютного рубля во внутренний рубль осуществляется по специальному фиксированному курсу. Курс инвалютного рубля по отношению к иностранным валютам также не должен быть волатильным. По крайней мере, его изменения не должны выходить за пределы установленного коридора. Государство должно управлять всем комплексом внешнеэкономических отношений страны, поддерживая в равновесии платежный баланс. Это принципиально отличается от того, как управляет валютным курсом рубля нынешний Центробанк: он это делает с помощью так называемых валютных интервенций (одно из правил «вашингтонского консенсуса»).
А что касается золота, то, конечно, в первую очередь это чрезвычайные деньги, которые государство может использовать в международных расчетах во время войн и других кризисных ситуациях. Но его также можно рекомендовать в качестве инструмента, обслуживающего международные клиринговые расчеты в качестве валюты клиринга. Кстати, клиринг – прекрасное средство для того, чтобы снизить на порядок потребность страны в любой валюте – хоть «токсичной», хоть «дружественной».
Подробности описания той модели экономики, к которой должна привести настоящая девалютизация читатели могут найти в моей книге: «Экономика Сталина» (М.,2016).
Еще раз возвращусь к инициативе ЦБ под названием «Девалютизация». На сайте Банка России в разделе «Правовой статус и функции Банка России» читаем: «Ключевым элементом правового статуса Банка России является принцип независимости, который проявляется прежде всего в том, что Банк России выступает как особый публично-правовой институт, обладающий исключительным правом денежной эмиссии и организации денежного обращения. Он не является органом государственной власти…»
И что? Организация, которая не считает себя органом государственной власти, берет на себя миссию проведения в России девалютизации? А ведь это политическая задача. Решать эту задачу должны высшие органы государственной власти: президент, правительство, Федеральное собрание Российской Федерации. На первом этапе решение данной задачи должно вылиться в такой документ, как «Стратегия восстановления валютного суверенитета России». А Банку России можно поручить решение технических вопросов, вытекающих из «Стратегии».
