В своем выступлении на 78-й сессии Генеральной Ассамблеи (ГА) Организации Объединенных Наций министр иностранных дел РФ Сергей Лавров назвал прискорбной позицию развязавших кровопролитную Вторую мировую войну Берлина, Рима и Токио по резолюции о героизации нацизма. «Особо настораживает, что в прошлом году против резолюции ГА ООН о недопустимости героизации нацизма впервые проголосовали Германия, Италия и Япония, – сказал глава МИД РФ. – Этот прискорбный факт ставит под сомнение искренность раскаяния указанных государств за массовые преступления против человечности в годы Второй мировой войны и противоречит условиям, на которых они были приняты в ООН в качестве полноправных членов». Лавров добавил, что Россия настоятельно призывает обратить особое внимание на эти «метаморфозы», идущие вразрез с позицией мирового большинства и принципами Устава ООН.
Глава МИД РФ напомнил, что ООН была основана по итогам Второй мировой войны, и любые попытки ревизии этих итогов подрывают основы всемирной организации. «Как представитель страны, которая внесла решающий вклад в разгром фашизма и японского милитаризма, хотел бы привлечь внимание к такому вопиющему явлению, как реабилитация нацистов и коллаборационистов в ряде стран Европы, прежде всего на Украине и в Прибалтике», – указал он. Отметим, что ранее в «новой России» избегали упоминания вклада Советского Союза и победоносной Красной армии в разгром японского милитаризма, не желая «обижать японцев», с которыми замышляли неблаговидную сделку о сдаче Курильских островов в обмен на «финансовую и экономическую помощь».
В связи с этим неудивительно, что японские власти и сервильные историки и СМИ, как в 30 – 40-е годы прошлого столетия, пытаются убедить нынешнее поколение японцев и другие народы в том, что целью войны были не захваты территорий и природных ресурсов оккупированных стран, а борьба с опасностью распространения коммунизма. Как политические представляются в Японии созданные в 1936 и 1940 годах блоки наиболее агрессивных держав мира – Германии, Японии и Италии, призванные объединить военные усилия этих государств в покорении мира и разделе его на сферы влияния. Основным объектом войны и закабаления была Россия.
Несмотря на установление в 1925 году между Японией и СССР дипломатических отношений, военное министерство и Генеральный штаб армии Страны восходящего солнца продолжали разрабатывать оперативно стратегические планы войны против Советского Союза, готовили к ней войска. Целью войны был захват советского Дальнего Востока и Сибири, включение этих обширных территорий в состав охватывающей полмира колониальной империи Японии, получившей наименование «Сфера сопроцветания в Великой Восточной Азии».
Важной дипломатической задачей Токио был объявлен поиск союзников, которые могли бы сковать военными действиями советские войска в Европе, не допуская их использования в войне с Японией. После прихода к власти в Германии гитлеровского руководства в Токио сразу же стали налаживать пути сближения с установленным в рейхе нацистским режимом. Уже в феврале – марте 1933 года после выхода Японии из Лиги наций в знак протеста против непризнания этой международной организацией вооруженного захвата японской армией Северо-Восточного Китая глава японской делегации Ёсукэ Мацуока нанес визит в Берлин. Там он в публичном выступлении назвал Германию «единственной страной, имеющей столько исторических параллелей с Японией, которая также борется за свое место в мире».
Со своей стороны гитлеровская Германия видела в Японии союзника, способного создать против СССР второй фронт на Дальнем Востоке. Событием, обозначившим начало качественно нового этапа в развитии антисоветской политики Токио и Берлина, явилось заключение 25 ноября 1936 года японо-германского Антикоминтерновского пакта. Как указывалось Токийским трибуналом для главных японских военных преступников, этот пакт «своим острием направлен против Союза Советских Социалистических Республик».
Вторая статья секретного приложения к Антикоминтерновскому пакту гласила: «Договаривающиеся стороны на период действия настоящего соглашения обязуются без взаимного согласия не заключать с Союзом Советских Социалистических Республик каких-либо политических договоров, которые противоречили бы духу настоящего соглашения». В день подписания Антикоминтерновского пакта министр иностранных дел Японии Хатиро Арита на заседании существовавшего при императоре Тайного совета, который одобрил пакт, заявил: «Отныне Россия должна понимать, что ей приходится стоять лицом к лицу с Германией и Японией».
Обретя мощных союзников в Европе, усиливавшие влияние в стране японские военные круги 7 июля 1937 года развязали войну против всего Китая, захват которого был необходим для того, чтобы в будущей войне против СССР у Японии «в тылу был 500-миллионный Китай, который должен стоять за японскими самураями как рабочий батальон». Фактор наличия союза с Германией и Италией принимался во внимание, когда японское армейское командование спровоцировало летом 1938 года кровопролитный инцидент на советско-маньчжурской границе у озера Хасан, а затем с весны 1939 года локальную войну в МНР в районе реки Халхин-Гол.
Поражение японских войск в развязанных «пограничных инцидентах» побудило Токио превратить направленный против СССР идеологический пакт с европейскими агрессорами в военно-политическое соглашение. 27 сентября 1940 года в Берлине представителями Германии, Италии и Японии был подписан пакт о политическом и военно-экономическом союзе сроком на 10 лет. Хотя официально этот документ именовался Пактом трех держав, он более известен как Тройственный пакт. Основные статьи пакта гласили: ст. 1. Япония признаёт и уважает руководство Германии и Италии в деле создания нового порядка в Европе; ст. 2. Германия и Италия признают и уважают руководство Японии в деле создания нового порядка в Восточной Азии; ст. 3. Германия, Италия и Япония берут на себя обязательства поддерживать друг друга всеми политическими, экономическими и военными средствами в случае, если одна из трех договаривающихся сторон подвергнется нападению со стороны какой-либо державы, которая в настоящее время не участвует в европейской войне и китайско-японском конфликте.
Такими неучаствовавшими державами осенью 1940 года оставались только СССР и США. Поэтому третья статья пакта предусматривала согласованные военные действия, если одна из договаривающихся сторон окажется в состоянии войны с СССР или США. Попытка представить пакт как «оборонительный», заключенный на случай, «если одна из трех договаривающихся сторон подвергнется нападению», едва ли могла ввести кого-либо в заблуждение. Еще в октябре 1938 г. лидер итальянских фашистов Бенито Муссолини писал Гитлеру: «Мы не должны заключать чисто оборонительный союз. В этом нет необходимости, ибо никто не думает нападать на тоталитарные государства. Мы должны заключить союз для того, чтобы перекроить географическую карту мира. Для этого нужно наметить цели и объекты завоеваний».
В японском проекте пакта было прямо сказано, что между участниками переговоров должны быть «выработаны меры на случай вступления Японии или Германии в войну с Советским Союзом». В ходе переговоров 7 сентября 1940 г. ставший министром иностранных дел Японии Мацуока говорил германскому представителю Генриху Штамеру: «Нам необходимо понять, что после окончания войны в Европе Россия останется великой державой. Это будет создавать угрозу новому порядку в Восточной Азии. Япония и Германия должны быть рядом и должны выработать общую политику против России». Это мнение полностью разделяли и другие участники пакта. Риббентроп, разъясняя направленность Тройственного пакта, говорил: «Эта палка будет иметь два конца – против России и против Америки». Итальянский министр иностранных дел Чиано вообще сомневался в целесообразности определения в качестве противника США, называя антисоветскую направленность пакта «очень хорошей».
Следует отметить, что Япония в предвоенные и военные годы идеологически была очень близка нацистской Германии. Как и Гитлер с его «национал-социалистической партией», японские политические и военные деятели были убежденными расистами и нацистами. Внедряя в стране идеологию божественного происхождения японцев, правящие круги императорской Японии рассматривали другие народы людьми второго, а то и третьего сорта, которыми должна повелевать «священная нация Ямато». Поэтому массовые убийства среди народов оккупированных стран, обращение с ними не как с людьми, а как с животными не рассматривались как преступления.
Такое обращение ждало и народы Советского Союза, который по итогам войны должен был быть поделен между Германией и Японией. Приведем лишь некоторые выдержки из японских документов тех времен, представленных Токийскому трибуналу.
Летом 1941 года параллельно осуществлению плана подготовки и проведения войны против СССР «Кантокуэн» в Японии был разработан детальный план оккупации советского Дальнего Востока и Сибири. Разработкой этого плана занимались несколько японских правительственных организаций. Наиболее подробно империалистические замыслы Страны восходящего солнца были изложены в документах «Проект мероприятий по строительству Сферы сопроцветания в Великой Восточной Азии» и «Первоначальный проект создания Сферы сопроцветания в Великой Восточной Азии».
Будущая колониальная империя Японии очерчивалась границами Тихого океана, Центральной Азии и Индийского океана. Все страны этого обширного региона, земли, их народы и ресурсы должны были быть объединены под управлением Японии. Колониальная империя делилась на две основные зоны — центральную и периферийную. В центральную включались Маньчжурия, Северный Китай, районы нижнего течения реки Янцзы и Приморская область СССР. К периферийной зоне относились Восточная Сибирь, остальной Китай, Индокитай, районы Южных морей, а также Австралия и Индия.
В Японии не скрывали этих планов. Так, в газете «Тайё дайниппон» от 5 января 1942 года открыто излагались замыслы колонизаторов: «Хочется думать, что сфера Великой Восточной Азии будет включать в себя следующие страны: Японию, Маньчжоу-Го, Китай, Дальний Восток России, Французский Индокитай, Бирму, Малайю, Голландскую Индию, Британскую Восточную Индию, Индию, Афганистан, Австралию, Новую Зеландию, Гавайи, Филиппины, острова Тихого и Индийского океанов… Территории народов, которые не в состоянии пользоваться независимостью, и территории, важные в военном отношении, становятся полностью нашими владениями».
Японские правящие круги опасались, что гитлеровское руководство и германский крупный капитал могут после захвата европейской части СССР двинуться дальше на восток. В связи с этим ставилась задача во что бы то ни стало добиться согласия Германии на включение советского Дальнего Востока и Сибири в состав Японской империи. В документе «План административного управления районами Великой Восточной Азии» от декабря 1941 года указывалось: «Будущее советских территорий следует определить на основе японо-германского соглашения… Однако Приморская область будет присоединена к территории империи, а районы, граничащие с маньчжурской империей, должны находиться под ее влиянием. Управление сибирской железной дорогой будет полностью подчинено Японии и Германии. Пунктом разграничения зон управления намечается Омск».
В японских планах оккупационного режима на захваченных советских территориях Сибири и Дальнего Востока нашли проявление алчные устремления крупного капитала, который рассматривал создаваемую «сферу сопроцветания» и входящие в нее страны и народы как объект нещадной эксплуатации. В них, в частности, оговаривалось: «Восточная Сибирь относится к той части земель, которые, естественно, должны быть включены в сферу Великой Восточной Азии по геополитическим соображениям… Кроме того, существуют глубокие экономические доводы относительно восточной части СССР».
Наряду с методами оккупации в программах ставилась задача «упразднить коммунистическую систему, восстановить частную собственность, полностью искоренить коммунистическую политическую систему, запретить все политические организации и политические движения», а также «все коммунистические издания, спектакли, кино, песни и прочее». Предусматривалось повсеместное распространение православия и ламаизма, «внеся в эти религиозные системы соответствующие изменения». Политическая деятельность религиозных объединений не допускалась.
Основные принципы японского оккупационного режима на территории Советского Союза были изложены в секретном документе «Сводные исследовательские записки за 1943 год» в разделе «Мероприятия по управлению Сибирью». В ходе оккупации намечалось массовое уничтожение советских людей, превращение оставшихся в живых в подневольную рабочую силу. Предписывалось «пользоваться строго реальной силой, не опускаясь до так называемого принципа умеренности». При этом прямо ставилась задача физически «устранить коммунистов и прочих лиц, которые составляли в прошлом руководящий строй», использовать труд населения оккупированных территорий главным образом на тяжелых работах в рудниках. Для сравнения приведем выдержку из гитлеровской программы «освобождения жизненного пространства для немцев» — плана «Ост». Гитлер объявил, что предстоящая война против СССР будет «борьбой двух идеологий» с «применением жесточайшего насилия», что в этой войне предстоит разгромить не только Красную армию, но и «механизм управления» СССР, «уничтожить комиссаров и коммунистическую интеллигенцию», функционеров и таким путём разрушить «мировоззренческие узы» русского народа.
Планы японского оккупационного режима для захваченных районов СССР, как и германские, имели ярко выраженную расистскую окраску. В одном из документов выдвигалось требование провести «мероприятия по воспрепятствованию концентрации в Сибири славян, изгоняемых из европейской части России». Подчеркивалась важность пропаганды среди населения оккупированных районов идей исключительности и превосходства японской нации, ее права на руководство порабощенными народами. Для этого выдвигалось требование «ликвидировать прежние антияпонские взгляды и внедрить в сознание идеи и реальные факты сферы сопроцветания в Великой Восточной Азии, в центре которой находится Япония».
Содержание планов установления оккупационного режима на советской территории со всей очевидностью показывает, что милитаристское руководство Японии планировало отнюдь не «оборонительную войну против опасности большевизма», как об этом твердила японская пропаганда, а неспровоцированную агрессию, являвшуюся важной составной частью обширной программы борьбы японского империализма за господство в мире.
Принимая во внимание вышеизложенное, думается, настала пора отказаться от принятого термина «милитаристская Япония», заменив его на «нацистская Япония», ибо именно нацизм, пропаганда расового превосходства были основой идеологии этой страны в предвоенные и военные годы. Видимо, понимая это, нынешние правители Страны восходящего солнца и не желают подписывать антинацистские резолюции. Ибо искреннего покаяния за чудовищные последствия этой идеологии сыны «нации Ямато» так и не принесли…
