«Сербская прогрессивная партия» президента Александра Вучича намерена сохранять преемственность во внешней политике и не собирается в случае победы на предстоящих 17 декабря внеочередных парламентских выборах присоединяться к антироссийским санкциям Запада, заявил министр обороны Венгрии Милош Вучевич, добавив, что военный нейтралитет является для партии «абсолютной отправной точкой».
Сербская политика – «не сидеть на нескольких стульях, а сидеть на одном и единственном сербском стуле», продолжил глава военного ведомства, по мнению которого, двигаясь в сторону Евросоюза, вплоть до полноправного членства, страна на берегах Дуная не станет отказываться от сотрудничества с Россией, КНР и другими государствами. Насколько это возможно в принципе – вопрос отдельный и далеко не простой, на что обратила внимание официальный представитель МИД России Мария Захарова: «…вся проблема в том, что в ЕС берут исключительно по признаку генно-модифицированного национального сознания». Активисты Сербской радикальной партии, объявившей об альянсе со сторонниками Вучича (но только на местных выборах, которые пройдут одновременно с парламентскими) и вовсе выступают за вступление страны в БРИКС, что противоречит «проевропейскому» курсу, и вполне могут вернуться в парламент после некоторого перерыва.
Наряду с социалистами Ивицы Дачича и рядом других политических объединений Сербская прогрессивная партия входит в предвыборный блок «Сербия не должна останавливаться», имеющий, согласно многим опросам общественного мнения, предпочтительные шансы на получение относительного большинства в новом составе Скупщины. Так, согласно данным портала NSPM, сторонники действующего главы государства могут набрать почти 40 % голосов (ещё около 8 % у социалистов), в то время как их основные оппоненты блока «Сербия против насилия», ставшего «зонтичным» брендом для ряда прозападных партий, – чуть более четверти. При этом спектр оппозиционных настроений куда шире: около 43 % опрошенных склоняются в пользу необходимости смены власти (противоположного мнения придерживается около 39 %), однако далеко не все из них имеют чёткое представление, на кого именно. Надо заметить, что ситуация вполне типичная не только для балканских, но и для ряда постсоветских стран.
В оценках собственного социально-экономического положения граждане также разделились: если 34,6 % опрошенных говорят, что живут лучше, чем до прихода действующей власти, то 33,7 % заявляют обратное. Согласимся, достаточно неплохой показатель для лишённого выхода к морю, почти по всем границам окружённого силами НАТО государства, практически всю свою новейшую историю подвергающегося системному военно-политическому, санкционному и культурно-идеологическому давлению (это если выражаться мягко). Опираясь на достаточно широкую сеть сторонников, в своей предвыборной агитации «партия власти» обращает внимание на усилия по модернизации инфраструктуры (строительство дорог, школ и других объектов), привлечении иностранных инвестиций, борьбе с коррупцией и криминалом и защите интересов страны на международной арене. Несколько дней тому назад в южном городе Ниш с участием президентов Азербайджана, Болгарии и представителей Еврокомиссии был открыт интерконнектор, который позволит Сербии уже в будущем году получать природный газ с западных берегов Каспия посредством «Южного газового коридора».
Несмотря на многочисленные трудности, большинство имеющих сербские паспорта жителей Боснии и Герцеговины, Черногории, а также Косово, в последние годы поддерживали Вучича и едва ли изменят своему выбору. Как бы ни относиться к действующему главе государства (и особенно к его правительству), нельзя не признать, что они пытаются проводить в меру сил и возможностей сбалансированный внешнеполитический и экономический курс, что неизменно находит позитивный отклик в Москве. Россия понимает, в каком окружении находится Сербия и с каким давлением она сталкивается, при этом с Белградом у Москвы свои особые отношения, которые она намерена развивать, отметил пресс-секретарь Президента РФ Дмитрий Песков, комментируя недавнее заявление Вучича про отношения с НАТО, которые Белград будет развивать, сохраняя при этом военный нейтралитет, с перспективой проведения военных учений как с альянсом, так и с другими партнерами: «…разумеется, наилучший способ выстраивать отношения – это вести диалог. Сербам очень непросто, они находятся под постоянным давлением. У нас же с Сербией свои отношения, особые отношения, особые партнерские. Действительно, мы высоко их ценим и будем дальше их развивать».
В противоположность действующей власти, в случае гипотетического успеха основного оппозиционного блока (притом что, подчеркнём, «Сербией против насилия весь спектр альтернативных настроений далеко не исчерпывается) прозападный «разворот» Белграда рискует принять экстремальные формы, чреватые новыми проблемами и потрясениями не только в Сербии, но и на Балканах в целом. Обвиняя власти в использовании «административного ресурса», уже сегодня иные из них призывают граждан к массовым уличным акциям с целью отстоять «единственно верный» якобы «демократический» выбор. Безапелляционные и абсурдные с правовой точки зрения требования отмены тайны голосования, утверждения о якобы неизбежности смены правительства с ограничением полномочий президента (и с перспективой его досрочного ухода) – всё это и многое другое сопровождается попытками заблаговременно оказать давление на прокуратуру, полицию и другие структуры с целью вынудить их действовать в деструктивной логике прозападной оппозиции. Подобного рода сценарии под водительством западных кураторов неоднократно обыгрывались как в самой Сербии (печально известная «бульдозерная революция» 2000 года), так и неоднократно в Республике Сербской.
Как и в ходе предыдущих выборных циклов, особое значение имеет борьба за столицу, где оппозиционные настроения достаточно сильны, что был призван продемонстрировать большой митинг оппозиции 12 декабря, на котором за завесой демагогии о «борьбе против преступности, коррупции и мафии» звучали весьма радикальные призывы. Победа в Белграде, где проживает до четверти населения страны и сосредоточены основные властные и финансовые ресурсы, имеет не только важное символическое, но и самое что ни на есть практическое значение, вплоть до попыток захвата административных зданий (включая здание ЦИК) со всеми вытекающими последствиями. Возможный неубедительный результат здесь сторонников Вучича (на фоне успеха по стране в целом) могут создать крайне опасную ситуацию, которой не преминут воспользоваться сторонники проамериканского олигарха и бывшего мэра Белграда Драгана Джиласа, любительницы красивой жизни и сторонницы антироссийских санкций Мариники Тепич и компании. Послужные списки этих и других «борцов с коррупцией» и «противников насилия», тесно связанных с англосаксонскими и глобалистскими кругами, их антисербские взгляды говорят сами за себя. Возможный хаос в столице (а как показывает пример Киева и того же Белграда 23 года назад, организовать его можно используя относительно небольшое количество идеологически и финансово мотивированных буйных граждан) приведёт к печальным последствиям, чреватым дальнейшей фрагментацией общества, окончательной утратой Косово на условиях НАТО и недвусмысленным отказом от поддержки соотечественников за рубежом, что даст козыри радикальным исламистам в Боснии и Герцеговине, а вслед за ними – и в самой Сербии. Вслед за Косово о своих правах на отделение неизбежно заявят «албанская» Прешевская долина, мусульманский Санджак, а также, не исключено, Воеводина с венгерским меньшинством…
Таким образом, предстоящее голосование и поствыборные процессы, их радикальный либо же более спокойный характер во многом определят будущее Сербии на среднесрочную перспективу, а также окажут серьёзное влияние на региональную динамику.
