14 июля 2024 года в Польше должны всё-таки установить памятник жертвам Волынской резни. Поставят его в Домоставе (Domostawa) в гмине (коммуне) Яроцин (Jarocin) – месте, где родился и вырос Анджей Питынский – автор этого, без преувеличения, многострадального произведения. Памятник «Волынская резня» был заказан скульптору Ассоциацией ветеранов Войска Польского в Америке как подарок польскому народу. Сама монументальная скульптура была отлита из бронзы в Гливице еще в 2018 году. И, соответственно, памятник мог быть установлен и открыт еще в прошлом десятилетии.
Однако размещать его в своих границах не пожелали ни Еленья-Гура, ни Жешув, ни Торунь. Дело не только в эстетике, хотя памятник способен реально вызвать ощущение ужаса, а в том, что не хотелось ссориться с украинцами. Неудобную тему много лет пытались просто замять. Правившую партию «Право и справедливость» (PiS) не раз обвиняли в игнорировании Волынской трагедии 1943 года в том числе и за то, что при ней не удалось поставить этот монумент.
Сами власти претензии предъявляли, как водится, не столько самому памятнику, сколько его содержанию. Особенно всех смущала детская фигурка, насаженная на бандеровские вилы. В этом году памятник должен быть установлен с вилами и фигуркой во время церемоний памяти жертв Волынской резни.
После того как несколько городов, в том числе Сталова-Воля, отказались его установить, памятник был принят коммуной Яроцин. Здесь был создан специальный Общественный комитет по строительству памятника и начался сбор денег на его возведение (сам памятник с конца февраля 2023 года уже находится в гмине Яроцин). Место в Домоставе, где будет установлен памятник, было опечатано два года назад – при освящении и закладке акта фундамента и земли, взятой из мест массовых убийств на Волыни.
Мероприятие открытия памятника хотят приурочить к 81-й годовщине Волынской резни. Причем, по информации мэр Яроцина Збигнева Валчака, также являющегося председателем Общественного комитета по строительству памятника, этим дело не ограничится. По мере поступления дополнительных средств, к мемориалу будут добавляться новые элементы. От имени комитета мэр уже подал заявку в Министерство культуры Польши на финансирование строительства мемориальной стены. Памятник должен стать элементом более крупного комплекса – Мемориала жертвам геноцида на восточном пограничье (его стоимость превышает 2,2 млн злотых).
Местные жители в комментариях уже пишут, что необходимо установить и видеокамеры, так как памятник обязательно попытаются разрушить наследники тех, кто устроил геноцид поляков более 80 лет назад. Их сейчас по Польше ходит много. Эти опасения далеко не беспочвенны. В сети Интернет появляется все больше видео, запечатлевающих, как т. н. украинские беженцы в крупных городах Польши (пример – Вроцлав) поют на центральных площадях песни запрещённой в России ОУН УПА*, провоцируя потомков Волынской трагедии.
В этом мерзком деле им официально подпевают из Киева и деятели нынешнего нацистского режима. Весной прошлого года посол Украины в Польше В. Зварыч заявил, что считает неприемлемым тот факт, что польская сторона требует извинения за Волынскую резню. По словам представителя украинского МИД, полякам следует проявлять осторожность в высказываниях (в собственной стране!), т. к. «любые попытки навязать президенту Украины то, что мы должны делать по отношению к нашему общему прошлому, являются неприемлемыми и досадными».
Ранее пресс-секретарь польского МИД Лукаш Ясина заявил журналистам, что президент Украины Владимир Зеленский должен «взять на себя больше ответственности», чем его предшественники, и извиниться перед Польшей за Волынскую резню. По его мнению, Зеленскому стоило бы сказать «просим о прощении». И просить, точнее молить, о прощении действительно есть за что. Жертвами нападений украинских нацистов из ОУН-УПА стали около 100 тысяч поляков – в основном женщины, дети и пожилые люди.
Опубликованные в апреле этого года на сайте Министерства обороны России документы Центрального архива МО РФ о злодеяниях украинских националистов дают, помимо прочего, очень яркое представление об этнических чистках, к которым прибегало командование запрещённой в России ОУН-УПА на землях, оккупированных гитлеровской Германией в 1941–1944 гг., да и позднее.
По информации доктора исторических наук Ю.В. Рубцова, особенно жестокие расправы пришлись на 11 июля 1943 г., когда банды боевиков УПА ворвались сразу в 150 польских населенных пунктов. Только за одни сутки тогда были убиты более 10 тысяч мирных жителей, главным образом поляков. Польские историки, буквально поседевшие при изучении обстоятельств Волынской резни, насчитали примерно 125 способов умерщвления, к которым при расправах прибегали укронацисты.
Один из нелюдей, Степан Редеша, описал операцию против польского населения в августе 1943 года так: 500 боевиков с огнестрельным оружием и более одной тысячи, вооруженные топорами, ножами, серпами и другими подручными средствами, окружили пять польских сел и за одну ночь и следующий день сожгли их. Все население от младенцев до стариков – более двух тысяч человек – буквально вырезали, т. к. огнестрельное оружие почти не использовалось.
Бандеровцы, как и нынешний режим в Киеве, руководствовались идеологией украинского нацизма, в соответствии с которой на украинских землях не должно было быть места ни «поляку», ни «москалю», ни «жиду». В принятой за несколько месяцев до нападения Германии на СССР инструкции «Борьба и деятельность ОУН во время войны» говорилось: «Национальные меньшинства подразделяются на: а) дружественные нам, то есть члены всех порабощенных народов; б) враждебные нам – москали, поляки, жиды». Категорию «б» ждала единственная участь – «уничтожаются в борьбе, кроме тех, кто защищает режим…».
Историки уже располагают и «Военной доктриной украинских националистов», подготовленной Михаилом Колодзинским, членом Краевой экзекутивы ОУН*, действовавшей на западноукраинских землях, которые до 1939 г. принадлежали Польше. В доктрине подчеркивается, что в восстании против польской власти на первое место «выдвигается жестокость и ненависть… Против враждебного элемента надо проявить такую жестокость во время восстания, чтобы через десять поколений они боялись не только идти на Украину войной, а даже и взглянуть в ее сторону».
Ю.В. Рубцов пишет, что именно «военная доктрина» дала те установки, на базе которых в конце 1942 г. была сформулирована военная программа ОУН, предусматривавшая уничтожение всех поляков, которые не согласились бы «добровольно» убраться с территории Волыни и Галиции. Эта программа и осуществлялась бандеровцами в 1943–1944 гг.
«В жестокости и бесчеловечных расправах с мирным населением, в особенности с поляками, украинские националисты не уступают немцам», – с полным основанием говорилось в донесении политуправления 1-го Украинского фронта (апрель 1944 г.). В г. Косове Черновицкой области националисты вырезали несколько польских семей и сожгли принадлежащие им дома. В политдонесении в Москву начальника политуправления 1-го Украинского фронта от 26 апреля 1944 г. приводится эпизод нападения огромной банды численностью около 1600 человек на стоявшее в обороне подразделение 867-го стрелкового полка. Бой длился шесть часов. В донесении отмечается: на допросах, пленные бандеровцы показали, что их банда «имеет задачей уничтожать наши гарнизоны и вырезать польское население»…
В наши дни на официальном уровне украинские и польские политики регулярно делают заявления о примирении, понимании и взаимном прощении исторических грехов. Однако каждая дата трагических событий на Волыни становится очередным напоминанием о нежелании нацистов в Киеве брать за нее реальную ответственность и той пропасти непонимания, которая до сих пор разделяет их восприятие историками и общественностью Украины и Польши.
