Криптовалюты (частные цифровые валюты) – одна из топовых тем обсуждений политиков, бизнесменов, финансистов, журналистов и даже простых обывателей. Если отсчитывать от 2009 года, когда был запущен проект самой популярной криптовалюты – биткойн, то история частных цифровых валют насчитывает всего полтора десятилетия. На сегодняшний день в мире насчитывается несколько тысяч криптовалют. Капитализация рынка криптовалют (т. е. суммарная стоимость всех обращающихся на рынке частных цифровых валют) на сегодняшний день оценивается в 3,8 триллиона долларов; при этом около 2 триллионов долларов приходится на биткойн.
Отношение разных стран к криптовалютам варьирует от полного признания до полного запрета. Например, в Сальвадоре биткойн не просто легализован, он объявлен национальной денежной единицей (наряду с долларом США; своя традиционная валюта – сальвадорский колон – была выведена из обращения еще в 2004 году). А вот в Китае в 2021 году криптовалюты были объявлены вне закона. На том основании, что крипта имеет все признаки инструмента спекуляций. Она подрывает стабильность финансовой системы страны. Может использоваться для отмывания «грязных» денег, финансирования терроризма, наркобизнеса, иной преступной деятельности. Способствует росту «теневого» сектора экономики и уклонению бизнеса от налогов. Втягивает людей в азартные игры, отвлекая их от продуктивного труда. И т. д.
Значительная часть стран мира еще окончательно с криптовалютами не определилась. Имеются определенные ограничения; эмиссия (майнинг) криптовалют, торговля ими, использование в качестве средства платежа и другие вопросы регулируются законами. При этом в одних странах просматривается тенденция к ослаблению ограничений, в других, наоборот, – к «закручиванию гаек».
Весьма оригинальным является отношение государства к криптовалютам в Северной Корее. В Пхеньяне прекрасно понимают те риски и негативы, которые несут криптовалюты, если неограниченный доступ к ним имеют физические и юридические лица. Майнинг криптовалют, их накопление, использование в качестве средства платежа, обмен в национальную валюту в этой стране запрещены для населения.
Но при этом небольшая часть граждан КНДР криптовалютами занимается. Поскольку Северная Корея страна очень закрытая, то точно сказать, сколько таких граждан затруднительно. Судя по всему, эти граждане имеют статус государственных служащих, и работа с криптовалютами является их прямой служебной обязанностью. Не исключено, что часть граждан не работает в государственных учреждениях, а криптой занимается на основе специальных соглашений с государством и в интересах государства. Работа таких граждан состоит в том, чтобы добывать государству криптовалюту. А она нужна государству для того, чтобы оплачивать импорт жизненно необходимых товаров. А таковыми, с точки зрения руководства страны, являются прежде всего те товары, которые необходимы для производства оружия и военной техники.
КНДР уже несколько десятилетий находится под экономическими санкциями (с 2006 года эти санкции получили статус «международных», т. е. одобренных Совбезом ООН; это произошло после первого испытания ядерного оружия Северной Кореей). У страны почти нет возможностей зарабатывать валюту с помощью экспорта. А даже если бы такая валюта имелась в достатке, Северная Корея не могла бы ею воспользоваться в силу международных запретов на поставку большинства товаров в эту страну.
Таким образом, добывание криптовалюты компенсирует нехватку обычной иностранной валюты и при этом позволяет проводить оплату запрещенного импорта. Поскольку криптовалюта не попадает в «радары» финансовых разведок западных стран, которые призваны отслеживать исполнение санкций. Крипто-специалисты Северной Кореи добывают биткойн и другие частные цифровые валюты двумя способами.
Во-первых, с помощью майнинга, хорошо известного во всем мире. Майнинг криптовалют – очень энергоемкое «удовольствие». Северная Корея богата каменным углем. И до поры до времени она его экспортировала в Китай и другие страны Юго-Восточной Азии. В 2017 году «гайки» международных санкций против КНДР сильно подкрутили, и северокорейский экспорт каменного угля практически полностью прекратился. Были приняты решения использовать освободившуюся продукцию угледобывающей промышленности страны для производства электроэнергии, которая, в свою очередь, будет направляться на «фермы» по майнингу крипты. Примерно восемь лет назад в стране начался бум крипто-майнинга. Майнинг (добыча) угля стал работать на майнинг криптовалют.
Во-вторых, с помощью хищений криптовалют, которые были добыты майнерами в других странах. По оценкам экспертов, второй способ добычи крипты гораздо эффективнее первого. Власти КНДР делают второй способ все более приоритетным. В Северной Корее создан целый ряд специальных хакерских групп по хищениям криптовалют. Им уже даны названия: Kimsuky, Andariel, Lazarus Group, BlueNoroff, ScarCruft и другие. Фактически это полувоенные подразделения, находящиеся под ведомством Генерального бюро разведки (Reconnaissance General Bureau – RGB) Северной Кореи. В хакерских операциях, по оценкам американских экспортов, в Северной Корее задействованы тысячи ИТ-специалистов. В конце прошлого года информационно-аналитически ресурс Cybernews сообщил со ссылкой на Федеральное бюро расследований США, что в Северной Корее на службе у государства предположительно находится около 6000 хакеров.
Заместитель советника по национальной безопасности США Энн Нойбергер, отвечающая за вопросы кибербезопасности и новые технологии, в прошлом году сообщила на страницах газеты The Wall Street Journal (WSJ), что Северная Корея начала проводить первые крупные крипто-атаки примерно в 2018 году. В 2022 году Северной Корее удалось осуществить более 42 успешных атак согласно данным Центра исследований в области нераспространения ядерного оружия им. Джеймса Мартина. The Wall Street Journal сообщила, что к началу лета прошлого года Северная Корея за шесть предыдущих лет похитила криптовалют в общей сложности на сумму в 6 миллиардов долларов. В среднем на год получается по миллиарду.
Впрочем, есть и другие оценки. По данным Группы экспертов ООН, незаконное приобретение цифровых активов принесло экономике Северной Кореи 3 млрд долларов США в период с 2017 по 2023 год. Расхождения в оценках объясняются разными причинами. В частности, тем, что порой нельзя точно определить, кем была проведена операция по незаконному присвоению цифровой валюты.
Американский эксперт Дилан Стент (Dylan Stent) в мае этого года опубликовал в издании «Georgetown Journal of International Affairs» статью «How North Korea’s Cryptocurrency Theft Supports Foreign Policy Goals» («Как кража криптовалюты Северной Кореей способствует достижению внешнеполитических целей»). В ней автор называет три основных способа добывания криптовалюты северокорейскими хакерскими группами: 1) атаки с использованием программ-вымогателей; 2) взломы веб-сайтов; 3) проникновение на криптовалютные биржи. Как подчеркивает автор статьи, «многие из кибератак Северной Кореи происходят в Юго-Восточной Азии или Южной Азии, где киберзащита остается относительно слабой».
Кстати, автор указанной статьи обращает внимание на то, что северокорейские хакеры работают не только с территории своей страны. КНДР создала целую сеть хакеров в мире: «Северокорейский режим, вынуждаемый потребностью в твердой валюте, начал разрабатывать современные кибер-возможности в середине 1990-х годов… для поддержки своих программ вооружения, Ким Чен Ир инициировал киберподготовку в престижных университетах Пхеньяна. После окончания университета стажеры были отправлены за границу, чтобы зарабатывать деньги для северокорейского правительства. Эти стажеры были заняты пиратством программного обеспечения и продажей его китайским или южнокорейским клиентам. 90 процентов этой суммы перекачивались режиму Ким Чен Ира».
Как отмечает Дилан Стент, особенно «урожайными» были 2022 и 2023 гг. Согласно закрытому отчету ООН (который просочился в СМИ), в 2022 году связанные с Северной Кореей киберграбители похитили 630 миллионов долларов США в цифровых активах. Национальная разведывательная служба Южной Кореи (NIS) сообщила, что в 2022 году северокорейские хакеры похитили около 700 миллионов долларов в криптовалюте. А вот независимые эксперты по кибербезопасности из Chainalysis подсчитали, что связанные с Северной Кореей хакеры, в первую очередь те, кто связан с Lazarus Group, похитили в 2022 году примерно 1,7 миллиарда долларов США.
Информационно-аналитический ресурс NK PRO в январе 2024 года опубликовал материал под названием «North Korean hackers stole $1 billion in cryptocurrency in 2023: Report» («Северокорейские хакеры украли 1 миллиард долларов в криптовалюте в 2023 году: отчет»). Из самого названия материала понятно, что криптоурожай Северной Кореи в прошлом году составил 1 миллиард долларов США. В статье отмечается, что хакеры из КНДР стоят за более чем половиной всех украденных в прошлом году криптовалют, а годовой улов Северной Кореи стал вторым по величине за всю историю страны. Кстати, согласно различным источникам, по предыдущим годам доля северокорейских хакеров в суммарных объемах краж крипты в мире варьировала в диапазоне от четверти до половины. Северокорейские хакеры впереди планеты всей!
Для Северной Кореи подобные суммы являются очень значительными и значимыми. Судите сами. По данным Центрального банка Южной Кореи, валовой внутренний продукт КНДР в 2020 году оценивался примерно в 27,4 млрд долл. За пять лет (2018-2022гг.) северокорейский ВВП (по паритету покупательной способности) снизился на 1,9%.
По данным Heritage Foundation, приток прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в Северную Корею в 2022 году составил всего 10 миллионов долларов США. Самым крупным торговым партнером КНДР является Китай. Но масштабы этой торговли весьма скромные. Согласно официальным данным, Северная Корея от экспорта своих товаров в Поднебесную в 2021 году получила всего 58 млн долларов. Выше я уже отметил, что Национальная разведывательная служба Южной Кореи (NIS) назвала сумму криптохищений Северной Кореи в 2022 году – 700 миллионов долларов. По ее оценкам, это составило 30% ее доходов в иностранной валюте в указанном году.
Важной задачей государственной криптодеятельности Северной Кореи является не только добыча цифровых валют, но также управление накопленными резервами таких валют. Так, например, в 2021-2022 гг. был затяжной «медвежий» цикл на рынке криптовалют (длился примерно 260 дней). Стоимость крипторезервов Северной Кореи в отдельные моменты падала в несколько раз. Сегодня Северная Корея стремится к тому, чтобы не накапливать большие суммы в криптовалютах (по некоторым оценкам, в отдельные моменты такие резервы достигали 1 млрд долларов). А валютную структуру имеющихся резервов грамотно оптимизировать.
Северная Корея добывает не только биткойн, но и другие криптовалюты. Более того, добывать другие цифровые валюты бывает проще. Потом эти другие цифровые валюты конвертируются в биткойн, а он, в свою очередь, конвертируется в обычные валюты, которые через подставных юридических и физических лиц размещаются в банках разных стран. Кстати, некоторые эксперты отмечают, что оплата нужных Северной Корее товаров чаще осуществляется не с помощью криптовалют как таковых, а с помощью привычных валют (долларов, евро, юаней и др.), которые получены после конвертации.
Руководство Северной Кореи не скрывает, что использует криптовалюты для обхода санкций и укрепления своего экономического и военного потенциала, называя криптовалюты оружием. Криптовалюты действительно в конечном счете конвертируются в оружие. Мне встречались разные оценки величины военного бюджета Северной Кореи, но в среднем это где-то около 10% ВВП страны. Т. е. без малого 3 миллиарда долларов. Приведенные выше оценки «добычи» Северной Кореей крипты позволяют предположить, что этой «добычей» покрывается до половины военного бюджета.
Я уже упоминал оценку Национальной разведывательной службы Южной Кореи (NIS), согласно которой Северная Корея в 2022 году за счет хакерских атак добыла криптовалют на сумму 700 млн долларов. Высокопоставленный офицер NIS в этой связи заявил: «В прошлом году Северная Корея украла криптовалюту на общую сумму 700 миллионов долларов США, что эквивалентно деньгам, которые позволили бы стране запустить 30 межконтинентальных баллистических ракет».
В заключение отмечу, что летом нынешнего года в Российской Федерации были приняты два закона по цифровым валютам (т. е. криптовалютам). Первый из них легализует криптомайнинг. Второй дает добро на проведение эксперимента по использованию криптовалют для оплаты внешнеторговых сделок с целью обхода антироссийских санкций. Представляется, что для практической реализации указанных законов неоценимую роль может сыграть учет северокорейского опыта использования криптовалют как ответного оружия в санкционной войне.
