Ещё только занеся ногу на пьедестал, Дональд Трамп заставил плясать вокруг себя большую часть мира. Понятно, что не потому, что его предшественник показал силу и значимость США как никто другой ярко. Скорее, наоборот. И даже сама неистовая «трампиана» мировых средств массовой информации гремит оттого, что озвученные до инаугурации обещания не наследуют славу предшественника, а намерены опровергать ставший очевидным закат американизма. Британский рупор англосаксов The Economist хлопает в ладоши: «Критики часто обвиняют Трампа в шутовстве и изоляционизме. Однако еще до вступления в должность 20 января он показал, насколько эти слова далеки от того, что, вероятно, принесет его второй срок. В преддверии инаугурации он помог добиться прекращения огня и освобождения заложников в Газе. Нарушая запреты, он претендует на контроль над Гренландией с ее полезными ископаемыми и стратегическим положением в Арктике. Второй президентский срок г-на Трампа будет не только более разрушительным, чем его первый; он также изменит видение внешней политики, которое доминировало в Америке со времен второй мировой войны».
Тут было бы к месту заметить, что сложившееся после Второй мировой международное право далеко не только заслуга США, как считает The Economist. И ООН, на статут которой опирался мир, действительно обеспечивал относительно и спокойное, и устойчивое развитие по обе стороны Атлантики. Но вторгаясь в Ливан в 1958 году, Штаты на ООН даже не оглянулись. А потом были Лаос, Вьетнам, Доминиканская Республика, Камбоджа, Сальвадор, Ливан, Гренада, Ливия, бомбёжки Югославии… И даже в новом веке США успели надругаться над международным правом в Афганистане, Либерии, Ираке, Пакистане, Ливии, Сирии и Йемене. Так что Вашингтон начал «изменять видение внешней политики» почти сразу, как только подписал в Сан-Франциско Устав ООН в 1945-м. Но для англосаксов стало непререкаемой нормой то, что «их власть связана с ответственностью быть незаменимым защитником мира, который стал более стабильным и благоприятным благодаря демократии, установленным границам и универсальным ценностям». Так что мистер Трамп ни от каких «ценностей» не отказывается. Он вколачивает старые вашингтонские привычки в стремящуюся на наших глазах к многополярности «формулу власти». Именно это мы видим и на примере «гренландских страданий», сотрясающих сегодня Копенгаген.
Оставаясь верным своему главному призванию, бизнесмен от политики на любом из поджидающих его «фронтов», будь то Украина или Панамский канал, Израиль или Канада с Гренландией, продемонстрирует «бурю и натиск» и даже желание довести до абсурда свои варианты решения этих стратегический необходимостей США для того только, чтобы, совершенно в духе умелого торгаша, требующего невозможной для соперника сделки вначале, в определённый момент «умирить» свои запросы, чтобы с полной гарантией получить в итоге нужный ему результат.
«Со времен Ричарда Никсона ни один президент не рассматривал поведение «сумасшедшего» как источник преимущества», – считает The Economist. Но с упрямством умалишённого вся Европа сегодня настаивает на том, что Москва уже занесла топор над её ценностями и суверенитетом – и ничего. Верят. По крайней мере, делают вид. Тогда что мешает Трампу заявлять, что купля-продажа Гренландии есть единственный вариант обеспечения будущего для Штатов и всего мира? И кто встанет на его пути? Дания или НАТО? Оно конечно, «крошечная Дания потеряла в Афганистане столько же солдат, сколько и Америка. Но для неё борьба «на руках» за Гренландию – это такое обращение, которое выставляет Америку угрозой, а не защитником», – соглашаются британские аналитики, чешущие сегодня в затылках на предмет, не кинет ли Трамп вообще натовские вериги на сторону.
Пару дней назад Reuters сообщило о том, что представители датского производителя лекарств от ожирения Novo Nordisk (к слову, самая дорогая компания Европы по итогам торгов на Копенгагенской фондовой бирже 4 сентября с рыночной капитализацией в 428 миллиардов долларов, при том что госбюджете самой Дании лишь 173 миллиарда) вместе с другими компаниями встретились с премьер-министром Дании, чтобы обсудить тарифные и не только угрозы Трампа. Метте Фредериксен созвала лидеров бизнеса после телефонного разговора с Дональдом Трампом, как известно, не исключающим военные и экономические меры для установления контроля над Гренландией. Разговор с Трампом продолжался аж 45 минут, но не облегчил ситуацию. Либо остров – либо санкции на все товары из Дании. Министр торговли и промышленности Мортен Бодсков отказался уточнить, какие сценарии обсуждались у премьера, поэтому ясно, что выбор сценария за Трампом. И то, что Novo конкурирует с американским производителем лекарств Eli Lilly, производя основной активный ингредиент для своих популярных инъекций от ожирения и диабета Wegovy и Ozempic в Дании и половину продукции экспортируя в Соединённые Штаты, шансов не добавляет.
Тем временем трампо-паровоз в Вашингтоне разводит пары. Законодатели-республиканцы внесли в палату представителей законопроект под провокационным названием «Сделаем Гренландию снова великой» – под стать себе. Законопроект позволит Трампу начать переговоры с Данией о покупке её части в 12:01 по восточному времени 20 января.
Мы не забыли, что впервые об этой выгодной покупке Трамп заговорил ещё в 2019 году, не смущаясь тем, что перекраивает границы Дании – члена ЕС и НАТО. Равно как и тем, что официальные лица Дании и Гренландии неоднократно заявляли, что автономный регион не выставлен на продажу. Однако, сам того не желая, Трамп подстегнул стремление датчан к независимости: «Мы не хотим быть датчанами, мы не хотим быть американцами – конечно, мы хотим быть гренландцами», – заявил премьер-министр Гренландии Мут Эгеде в Копенгагене в прошлую пятницу. А вернувшись домой в столицу Гренландии Нуук, намекнул, что надеется на установление более тесных связей с США. Официальные лица Дании уже связались с командой Трампа, чтобы подчеркнуть свою открытость к расширению военного присутствия США в Гренландии, в сфере добычи полезных ископаемых и торговли, в поиске возможностей для сотрудничества с Трампом. Похоже, идея Трампа легла на уже подготовленную почву.
Собственно, и без Трампа Гренландия с 2009 года имела право провозгласить независимость от Дании, но не делала этого потому, что боялась потерять кормильца: Нуук ежегодно получает значительные бюджетные трансферты из Копенгагена на поддержку собственных штанов. Но до 6 апреля в Гренландии должны состояться парламентские выборы, на которых и определится свалится ли на руки Трампу самый большой остров Земли и его обитатели. При этом остаётся спорным то, чья это земля на самом деле?
Сегодня население острова 57 тысяч человек, 88% из них – инуиты-калааллиты, говорящие на инуитских языках эскимосско-алеутской семьи. Но, кроме них и Трампа, есть ещё кому заявить права на Гренландию. Если в этой связи поставить вопрос о том, кто в Гренландию пришел первым, то никуда не денешься – версий существует всего две. Первая говорила о том, что первопоселенцы пришли на остров со стороны континентальной Северной Америки. Вторая склоняется к миграциям из Азии через Берингов пролив. При этом в Гренландии на сегодняшний день не известно ни одного палиоэскимосского захоронения, а следовательно, и признаков эскимосо-первопоселенцев. Другое дело – коряки с чукчами. После того как была открыта небольшая стоянка «Кекертасуссук» в Западной Гренландии, кроме наконечников стрел, которые, кстати сказать, появились в Северной Америке позже, чем в Гренландии, были найдены человеческие останки с сохранившейся ДНК. Их анализ показал, что древние гренландцы по мужской линии теснее всего связаны с нынешними арктическими популяциями Азии – нашими коряками и чукчами. Как, не слабо? Ну а с американскими индейцами общее родство у них является куда более отдалённым.
Первым европейцем на острове конце X века стал викинг Эрик (Рыжий) Рауд, которого выгнали на три года из Исландии, где он по случаю убил своего соседа и нескольких его рабов. Рыжий решил «отбывать срок» на острове, который в ясную погоду смутно виднелся к Западу от Исландии. За три года жизни на острове Эрик не встретил ни одного местного жителя, что позволило ему считать себя полноправным хозяином ледниковой страны. В 986 году Эрик вернулся в Исландию и начал агитировать викингов к переселению на новые земли, которые и назвал Гренландией, чтобы не пугать будущих переселенцев. Поэтому если не у «рыжих наследников», то у Исландии гораздо больше, чем у Трампа прав на остров, найди они сегодня толкового адвоката.
Однако в 1261 году норвежский король предложил гренландцам свою «крышу», если будут платить налог. Гренландцы подумали, да и принесли ему присягу верности. А в 1350 году поселения европейцев на западе острова опустели – их изгнали инуиты, коренные народы Северной Америки – не индейцы, а эскимосы. Если копнуть поближе, то в 1931 году норвежский опять же китобой Халвард Девольд высадился в Гренландии в частном порядке, но при полной поддержке короля Хокна VII и правительства Норвегии. Министр обороны Видкун Кислинг тогда отдал приказ королевским ВМС оказать содействие команде Девольда в защите территорий в случае необходимости. Спрашивал ли китобой при этом согласие у инуитов – кто знает?
Только после разгрома Германии в мае 1945 года Гренландия вновь была передана странами-победительницами под управление Дании. И лишь в 1953-м перестала быть колонией, получив статус части датского королевства с одновременным представительством в парламенте станы.
Если гренландские замашки Трампа и выглядят антиисторично и обрушают не только международные нормы сосуществования государств, но и самое святое для англосаксов – альянс НАТО, надо помнить: деспоты всегда утешатся, отступая от общечеловеческих ценностей, тем, что раздвигают рамки своей империи. И если мистер Трамп утвердит сферу американского влияния, охватывающую Канаду, Гренландию и Панаму, то только ради мира и предотвращения третьей мировой войны, конечно. Санкциями или силой оружия – какая разница? В конце концов, Трамп, как бизнесмен со стажем, закроет сделку с Гренландией, подарив ей независимость от Дании и получив в благодарность ничем не ограниченную способность использовать территорию острова для защиты стратегических интересов США в Арктике.
