Заместители глав внешнеполитических ведомств России, Китая и Ирана проведут 14 марта в Пекине переговоры по иранской ядерной проблеме, сообщили в МИД КНР. Ранее в американских СМИ прошла информация, что администрация Дональда Трампа попросила российскую сторону быть посредником между Вашингтоном и Тегераном в вопросе переговоров в первую очередь по ядерной программе, которая была возоблена еще в первый срок президентства Трампа в ответ на выход США из соглашения и ужесточение санкций. Официальные лица в России подтвердили, что такая договоренность была, однако больше не последовало каких-либо деталей по этому вопросу. Поскольку все это происходит на фоне попыток нормализации взаимоотношений Москвы и Вашингтона, с учетом переговоров по Украине и региональных ближневосточных вызовов (в первую очередь в Сирии, но также с учетом палестинского кризиса), необходимо проанализировать этот вопрос с позиции интересов России и Ирана.
Иран в отношении своей ядерной программы заявил, что какие-либо переговоры, направленные на прекращение этой программы неприемлемы. А президент страны Масуд Пезешкиан подтвердил её мирный характер, отвергнув обвинения, что Иран стремится к созданию ядерного оружия. Председатель иранского меджлиса (парламента) Бакер Галибаф также отметил, что Ирану не нужны какие-либо письма от США, комментируя информацию о том, что Дональд Трамп направил письмо Верховному лидеру Ирана аятолле Сейеду Али Хаменеи, добавив, что «у врага нет иных вариантов, кроме как отметить санкции против Ирана, что соответствует соглашению по ядерной программе».
Сам Верховный лидер заявил, что США верить нельзя. Если суммировать опыт России по взаимодействию с Западом в целом и США в частности, то он подтверждает позицию иранской стороны. Доверять нельзя, хотя выстраивать прагматические взаимоотношения на основе взаимного уважения можно. Именно о взаимном уважении постоянно говорят российские высокопоставленные дипломаты.
Если Россия является фактическим посредником между США и Ираном по ядерной программе, следовательно, можно выявить прагматические составляющие каждой стороны и акцентировать протокол взаимного уважения.
Российская сторона ранее защищала ядерную программу Ирана. В более широком контексте следует добавить, что сотрудничество России и Ирана отлично развивается по ряду направлений. За последние годы был достигнут значительный прогресс по многим вопросам и 17 января 2025 г. подписан Договор о всеобъемлющем стратегическом партнёрстве между двумя странами.
В конце февраля в Иране также было ратифицировано соглашение о зоне свободной торговли между Ираном и ЕАЭС.
Развивается коридор Север-Юг, который затрагивает как территории России, так и Ирана.
11 марта на юге Ирана начались военно-морские учения с участием России и Китая. А 10 марта стало известно о соглашении России и Ирана по совместному производству полупроводников.
Всё это является признаками растущего доверия. Очевидно, что усиление такого взаимодействия выгодно обеим сторонам и по геополитическим причинам: рост радикального исламизма на юге Евразии противоречит интересам и России, и Ирана. Активность протурецких прокси в Сирии, вылившаяся в фактический геноцид алавитов и преследования представителей других религий, также указывает на необходимость координации России и Ирана по противодействию экстремизма.
Будучи стороной условного переговорного процесса, затрагивающего ядерную программу Ирана, Россия вряд ли будет оказывать какое-либо давление на Тегеран. Возможно только донесение позиции американской стороны по этому вопросу, да к тому же в интерпретации Москвы. Обратная связь со стороны Ирана также будет идти через Москву, что дает приоритет в получении информации из первоисточника. Опять же Вашингтон получит возможный ответ от Ирана через «фильтры» Москвы. Хотя Иран через своих высокопоставленных чиновников довольно открыто высказывается по указанной программе и позиции в отношении США. Добавим, что сам Дональд Трамп для Ирана обладает признаками высокой токсичности по причине отдания приказа на убийство в Ираке генерала Касема Сулеймани. Вряд ли этот акт государственного терроризма смогут забыть в Тегеране.
Почему США заинтересованы в ограничении возможностей Ирана, в том числе по ядерной программе? Во-первых, Трампу нужно поддерживать образ миротворца, в то же самое время сохраняя выстроенные приоритеты. Одним из них является поддержка Израиля, который, несмотря на жесткие меры против движения ХАМАС в Палестине и уничтожение верхушки ливанской партии «Хизбалла», находится в сложной ситуации. Также арабские страны, как и Иран, скептически отнеслись к предложению Трампа по сектору Газа. Хуситы из движения «Ансаралла» в Йемене, поддерживаемые Ираном, несмотря на попытки западной коалиции уничтожить их физически и внесение в США в список террористических организаций, продолжают свою деятельность в Красном море и периодически пытаются запустить беспилотники и ракеты по Израилю.
С учетом агрессивной политики Израиля его руководство может попробовать нанести удары и по ядерным объектам Ирана (а такие угрозы уже поступали), что приведет к ответным мерам и серьезной эскалации в регионе. Поскольку Иран ранее атаковал различные военные объекты Израиля и это было сделано впервые за многие годы обвинительной риторики в адрес сионистского режима, то нет сомнений, что в случае любой агрессии Иран будет давать отпор. А поскольку сотрудничество с Россией развивается и в военной сфере, это вызывает тревогу как в Израиле, так и в США. У них нет данных о том, что и как может передать Россия Ирану. Поскольку ранее Запад обвинял Иран в поставках для России беспилотников и технологий, там автоматически подразумевают, что Москва придет на помощь Тегерану в сложной ситуации.
Дональд Трамп, по-видимому, осознал, что превентивная дипломатия в отношении Ирана не работает, поэтому и решил прибегнуть к помощи России. Хотя по теме ядерной программы с Ираном пробуют вести переговоры как страны Западной Европы, так и представители ООН.
В желании США обратиться к России также может быть двойное дно. Во-первых, там рассчитывают, что Москва будет истощать свой дипломатический потенциал в ходе переговорного процесса с Ираном. Во-вторых, в Вашингтоне могут предполагать, что это приведет к ухудшению отношений России и Ирана, что будет им играть на руку в контексте своего глобального влияния. Ссорить партнеров и союзников — это старая англосаксонская стратегия, позаимствованная в Древнем Риме, — divide et impera не в отношении внутригосударственных дел, но как инструмент доминирования и гегемонии.
Впрочем, Россия может достойно выйти из сложившейся ситуации, продолжая укреплять сотрудничество с Ираном и переведя дискуссии с американской стороной по этому вопросу в тот режим, который в первую очередь выгоден Москве. В том числе с учетом украинского кризиса.
