Спустя почти 11 лет притупилась боль родных и близких тех, кто умер в одесском Доме профсоюзов 2 мая 2014 года. Сотни заживо сожжённых и пострадавших одесситов стали тогда жертвами украинских националистов, захвативших власть в конце зимы Евромайдана 2013/2014 годов путем государственного переворота в Киеве.
Крымский референдум 16 марта 2014 года, приведший к переходу полуострова в состав России, ожидавшиеся 11 мая 2014 года референдумы о самоопределении ДНР и ЛНР, а также волна федерализации во всех исторических областях Новороссии – все это крайне напугало незаконную киевскую хунту.
Подавить протесты с использованием силовых структур или хотя бы милиции (которая была переименована в полицию только в ноябре 2015 года) было невозможно, потому что они в целом не поддерживали переворот в Киеве, а простой разгон протестующих или даже их задержание, не обеспечило бы прекращение митингов Антимайдана.
Тогда на протестующих натравили боевиков из числа украинских националистов. В Одессу съехались организованные группы боевиков «Евромайдана» из Киева и западных регионов.
2 мая после нескольких стычек между боевиками Майдана и сторонниками «Антимайдана», последних националисты загнали в Дом профсоюзов, а затем закидали «коктейлями Молотова». Тех, кому удавалось выбраться из горящего здания, включая выпрыгнувших их окон и сломавших при этом ноги, боевики избивали или забивали битами и палками.
Националисты не пропускали пожарных к Дому профсоюзов для тушения пожара, а медикам скорой помощи не давали оказывать помощь пострадавшим.
Чтобы не допустить предотвращения акта устрашения киевской хунты силами силовых структур, всех их руководителей с заместителями, включая представителей военных частей, в этот день собрали в прокуратуре Одесской области для закрытого совещания на тему «Состояние организации работы по противодействию проявлениям сепаратизма». Причем связь с ними, в т.ч. мобильная, была блокирована, что помешало силовым структурам вовремя принять необходимые меры для недопущения столкновений.
В итоге, только по официальным данным в Доме профсоюзов сгорело 48 человек, а 240 пострадали, однако по другой информации жертв было гораздо больше. Фактически был проведён показательный акт уничтожения противников Майдана и обычных украинских граждан, поддерживающих движение Антимайдана.
Это позволило киевской хунте показать населению Украины, что пришедшие к власти националисты готовы на всё, включая убийства и террор, чтобы не допустить федерализации страны. Надо признать, что акт устрашения против русских в Одессе оказался эффективным и уменьшил количество публично протестующих против киевской хунты по всей стране.
Для закрепления эффекта через неделю после «Одесской Хатыни» - 9 мая киевский режим организовал ещё один теракт: присланное киевским режимом новое милицейское руководство совместно с боевиками запрещённого в России националистического батальона «Азов»* расстреляли городское отделение МВД Мариуполя, убив множество сотрудников милиции и гражданских лиц, поддержавших провозглашение ДНР. Но это уже другая история.
Естественно, что расследование «Одесской Хатыни» тормозилось киевским режимом всеми силами. Виновными долгое время пытались выставить пострадавших, которые «сами себя сожгли», следствие тормозилось, а улики сознательно уничтожались под видом уборки здания. Кстати, так же велось расследование убийств на Майдане.
Лишь через 11 лет после долгих и затянутых судебных процессов Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) наконец-то принял решение по делу против Украины 28 пострадавших в Доме профсоюзов и их родственников, которые подали иски в период между 2016 и 2018 годами.
Посмотрим внимательно, к какому выводу пришел суд в этом деле.
Учитывая, что один из 7 судей ЕСПЧ, принимавших решение, является гражданином Украины, ещё трое – гражданами стран ЕС, а председателем – гражданин Франции, совсем неудивительно, что суд делал всё, чтобы обелить киевскую власть и перенести вину за случившееся на Россию.
В пресс-релизе ЕСПЧ от 13 марта 2025 года, указано, что суд рассмотрел дело против Украины, несмотря на то, что некоторые «бывшие украинские местные чиновники тем временем сбежали в РФ, стали российскими гражданами и даже построили там карьеру на фоне масштабного российского военного вторжения на Украину».
Кроме того, суд посчитал, что «дезинформация и пропаганда со стороны России сыграли свою роль в трагических событиях», и указал, что волне насилия предшествовало «постоянное распространение агрессивных и эмоциональных дезинформационных и пропагандистских сообщений о новом украинском правительстве и сторонниках Майдана, озвученных российскими властями и СМИ».
Неудивительно, что события «Крымской весны» и волна федерализации в регионах Новороссии стали своеобразной индульгенцией для киевской хунты: «Суд принял во внимание утверждение украинского правительства о возможной угрозе дестабилизации ситуации в южных регионах Украины в целом и в Одессе в частности, исходящей со стороны РФ», особенно «учитывая значительную стратегическую ценность Одессы и установленную интенсивную вовлеченность России в события в Крыму и на востоке Украины».
Далее в решении снова идут намёки на влияние России, и подчёркивается, что заместитель начальника областной милиции, который «впоследствии сбежал в Россию, как минимум, оказывал поддержку движению Антимайдан в Одессе и, возможно, вступал в сговор с активистами Антимайдана с целью организации массовых беспорядков».
Затем суд жалуется, что ему «не было предоставлено достаточной информации» для оценки «мер, направленных на обеспечение общественной безопасности», но тут же указывает, что «определённые превентивные меры, очевидно, были приняты».
Признавая недоступность для связи руководства силовых структур во время закрытого заседания в прокуратуре в день трагедии, суд посчитал «необъяснимыми отношение и пассивность этих должностных лиц».
Такое впечатление, что как раз суд в этом вопросе проявил «необъяснимую пассивность», не уточнив, кому было выгодно блокирование одесских силовых структур в день приезда в город боевиков Майдана. Хотя это как раз всем очевидно.
Суд также подтвердил, что «прибытие пожарных машин на место пожара было намеренно задержано на 40 минут, и милиция не вмешалась, чтобы помочь эвакуировать людей из здания быстро и безопасно. Таким образом, Государство не обеспечило своевременные меры по спасению».
Невзирая на многочисленные попытки обвинения России в произошедших событиях, ЕСПЧ вынужден был прийти к выводу о том, что украинские «органы не сделали все, что они могли, чтобы предотвратить насилие, остановить это насилие после его вспышки и обеспечить своевременные меры по спасению тех, кто оказался в ловушке пожара в Доме профсоюзов».
По мнению суда, следственные органы также не приложили достаточных усилий для надлежащего обеспечения, сбора и оценки всех доказательств, а улики были уничтожены либо оставались без экспертизы долгие годы. Само расследование событий 2 мая 2014 года украинской властью «не было ни открыто своевременно, ни продолжено в разумные сроки». Власть также «допустила недопустимые задержки и значительные периоды необъяснимого бездействия».
В итоге, после почти 7 лет рассмотрения дела ЕСПЧ признал Украину виновной в нарушении Конвенции по правам человека и постановил выплатить компенсации пострадавшим в сумме от 12 до 17 тысяч евро каждому.
Украинское Министерство юстиции в комментарии к решению ЕСПЧ обвинило во всем «институционное наследие режима Януковича, особенно в системе правоохранительных органов», а также указало, что «недостатки в действиях милиции и пожарной службы демонстрируют системные проблемы, которые сформировались на протяжении многих лет предыдущей власти».
Вдобавок к дублированию антироссийских утверждений из текста решения ЕСПЧ, было подчеркнуто, что «суд учёл сложность ситуации» нового правительства, которое «унаследовало силовые структуры с встроенными агентами влияния».
Бывший депутат Верховной рады Олег Царёв, поддержавший «Крымскую весну» в 2014 году, так высказался о решении суда: «Если сегодня ЕСПЧ смог наконец признать за Киевом хотя бы преступное бездействие, то, может быть, в дальнейшем мировые судебные системы смогут признать и преступное содействие убийству людей со стороны украинского государства в целом?»
По его словам, решение суда «даёт надежду, что и другие преступления киевского режима будут признаны».
Пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков охарактеризовал решение ЕСПЧ очень запоздалым, но похожим на проблеск здравого смысла. По его словам, «чтобы это подтвердить, нужно чтобы и другие проявления поступили. Что, конечно, мы хотели бы видеть».
Показательным стало то, что 14 марта (на следующий день после публикации решения ЕСПЧ) в Одессе был застрелен один из исполнителей «Одесской Хатыни» украинский националист Демьян Ганул, заочно арестованный российским судом в апреле 2024 года.
Последние годы в Одессе он активно помогал ТЦК обеспечивать мобилизацию в ВСУ, а также делал все для уничтожения российских и советских памятников. Не исключено, что его убили те, кто заказал в 2014 году ужасающий террористический акт против русских Одессы. Как говорится, «он слишком много знал».
Однако киевская власть опять видит в этом «русский след». Зеленский быстренько заявил, что «десятки следователей, оперативников, криминалистов привлечены к раскрытию этого преступления».
Тут, как говорится, главное в ходе следственных действий не выйти на самих себя.
