Активизация военной политики Саудовской Аравии – лишь один из элементов, способных повлечь крупные геополитические сдвиги на Ближнем Востоке, в Юго-Восточной Европе и на обширных территориях постсоветского мира. Второй элемент - внешнеполитическая активность Турции.
Обе страны демонстрируют весьма впечатляющий рост военных расходов. Анкара наращивает активность на Балканах, в Причерноморье, на Кавказе, в Средней Азии. Сегодня политика Анкары характеризуется определённой двойной направленностью: стремлением, с одной стороны, оставаться союзником США, а с другой – попытками заработать политический капитал на критике США и определенном сближении с оппонентами Вашингтона. Это подкрепляется укрепившимися в турецкой элите представлениями о том, что Турции, как говорит известный дипломат, председатель Турецкого агентства международного сотрудничества Умут Арик, принадлежит «центральное место в Евразии в целом, в Европе и на Балканах, в Причерноморье и на Кавказе, в Восточном Средиземноморье, на Ближнем Востоке и в Центральной Азии в частности». [1]
Так что руководитель программы SIPRI по исследованию военных расходов Сэм Перло-Фриман ничуть не сгущает краски, когда предупреждает об угрозе «региональных гонок вооружений».
В Анкаре очень внимательно следят за всем, что делает Саудовская Аравия. Обозреватель турецкого издания Haberturk Озджан Тикит отмечает, что «требования саудовского руководства вызвали беспокойство у Обамы», поскольку саудиты уже высказывались против политики США на Ближнем Востоке.
Озджан Тикит характеризует внешнеполитические приоритеты Саудовской Аравии следующим образом: «Эр-Рияд вступил в схватку, в которой для него существуют две красные линии. Одна определяется императивом борьбы с антимонархическими движениями и их идеологией. Речь идёт о таких радикальных организациях, как «Аль-Каида» и «Исламское государство», движения «арабской весны», «Братья-мусульмане». Отсюда недоверие к народным движениям, возникающим в исламском мире. Эр-Рияд сосредоточен на устранении такого рода угроз, в какой бы исламской стране они ни возникали, и буквально с головой ныряет в любые международные союзы. Наличие другой красной линии обусловлено существованием Ирана... В 2005 году недавно ушедший из жизни король назвал Иран «главным врагом Саудовской Аравии» и «змеёй, которой нужно отрубить голову». Существует много причин, по которым Иран объявлен врагом, но важнейшая из них – имперская политика Тегерана с упором на шиизм. Эр-Рияд опасается, что иранцы поднимут восстание среди шиитского населения Саудовской Аравии. Существование сильного Ирана — катастрофа для саудитов. Как угрозу рассматривает Эр-Рияд и режим Асада в Сирии, считая его приспешником Ирана. Саудовское руководство грезит о Сирии, в которой был бы создан эмират или, как в Египте, правила бы диктатура». [2]
В то же время события в Йемене, где серьезных военных успехов добились проиранские силы, а также нарастание внутренних противоречий в самой Саудовской Аравии могут серьезно скорректировать стратегию Эр-Рияда, что в свою очередь приведет к изменению расстановки сил в четырехугольнике Россия – США – Турция – Саудовская Аравия. Есть основания предполагать, что в перспективе турецкий вектор внешней политики окажется для Вашингтона более значимым, чем саудовский. Збигнев Бжезинский склонялся к этому ещё в конце 1990-х годов, отмечая, что Анкара «стабилизирует регион Черного моря, контролирует доступ из него в Средиземное море, уравновешивает Россию на Кавказе, все еще остается противоядием от мусульманского фундаментализма и служит южным якорем НАТО». [3]
С тех пор значимость Турции для внешней политики США еще больше возросла, в том числе из-за ошибок, допущенных Вашингтоном на Ближнем Востоке. «Соединенные Штаты Америки, - пишет немецкий эксперт Фолькер Пертес, - уже не вполне являются государством-гегемоном. Они стали региональной державой и фактически «соседом» Ирана, Саудовской Аравии и Сирии». Приходится учитывать Соединённым Штатам и то, что, по мнению экспертов Национального разведывательного совета США, к 2025 году «Большой Ближний Восток» может стать ареной полномасштабной гонки ядерного оружия с участием и Турции, и Саудовской Аравии, которые к тому времени развернут «собственные ядерные программы вооружений».
В этом контексте следует отметить и растущую вовлеченность Турции в европейские дела (от традиционного интереса к Балканам до участия в реализации энергетических проектов). Здесь интересы Анкары и Эр-Рияда тоже больше противоречат друг другу, чем совпадают. В частности, создание по инициативе Турции в 1995 году Евразийского исламского совета, объединяющего мусульманские общины Балкан, Кавказа и Средней Азии, стало ответом на создание Исламского совета для Восточной Европы под крылом Всемирной исламской лиги («Рабита»), поддерживаемой Саудовской Аравией.
Важным полем соперничества Анкары и Эр-Рияда является борьба за европейский рынок. По данным за 2013 год, Турция по объему совокупного товарооборота занимала шестое место в списке торговых партнеров ЕС – 128,156 млрд евро. Объем товарооборота ЕС с Саудовской Аравией был в два раза меньше (63,833 млрд евро), но и этого показателя хватило для того, чтобы саудовцы заняли в данном списке 11-е место, опередив, в частности, Канаду, Алжир, ОАЭ, Австралию и ЮАР. Не приходится сомневаться, что и Турция, и Саудовская Аравия в ближайшие годы усилят свою торгово-экономическую экспансию в Европе.
Со стороны и Анкары, и Эр-Рияда можно также ожидать более заинтересованной игры на противоречиях между США и Европой. О том, как видятся эти противоречия европейцам, писала недавно парижская Liberacion: «Европейцы делают ставку на стабильность в Африке, поскольку находятся по отношению к ней в буквальном смысле слова на другом берегу, в то время как американцы в этом регионе умывают руки. Американцы пытаются разыграть карту Ирана, который, по их мнению, способен обеспечить стабильность на Ближнем Востоке лучше Саудовской Аравии. Европейцы, со своей стороны, поддерживают суннитов, потому что не хотят, чтобы в расположенном поблизости от них регионе был всего один «хозяин» - Иран. Американцы занимают по России намного более жёсткую позицию, чем европейцы, потому что их экономические интересы там крайне малы, они не хотят конкуренции со стороны России на международной арене и заинтересованы в стабильности Азии куда больше, чем в благополучии Европы». Главный вывод, который делает из этого Liberacion, звучит так: «Порожденный новыми пограничными спорами региональный хаос влечет за собой хаос мировой», что ведёт к ослаблению трансатлантической связи. [3]
[1] Arik U. Turkey and the International Security System in the 21st Century // Eurasian Studies. 1995/96. № 4. P.8.
Фото: jpost.com
