Жёсткая оценка президентом России действий и высказываний польских политиков межвоенных лет, в частности тогдашнего посла в Германии Юзефа Липского, не могла не привлечь острого внимания к теме ответственности Польши за практику «окончательного решения» еврейского вопроса.
В Варшаве пытаются неуклюже защищать Липского: мол, его предложение «поставить великолепный памятник Гитлеру в Варшаве» в случае «окончательного решения» фюрером этого вопроса прозвучало в 1938 году, когда «евреев еще не сжигали». Это нехорошо пахнет оправданием не только персоны польского посла, но и всей нацистской машины по промышленному уничтожению евреев, цыган и славян.
В 1935 году пункт об «окончательном решении» еврейского вопроса был включён в программу НСДАП. 15 сентября 1938 года были приняты «Нюрнбергские расовые законы», лишившие евреев и цыган гражданства. Переход к практике «окончательного решения» зависел только от степени контроля нацистов над Европой. Установлению этого контроля немало способствовала Польша, блокировавшая все возможности советской помощи Чехословакии при её разделе участниками Мюнхенского сговора.
Польский антисемитизм проявлял себя двояко – в потворстве усилиям Гитлера и в собственно польской антисемитской политике. Норвежское издание Document.no в статье «Польский антисемитизм – не пустяк» пишет, что нацисты выбрали Польшу площадкой массового уничтожения евреев, но ещё задолго до того многие поляки были готовы этому содействовать, чаще всего по собственной инициативе. Да, были поляки, которые рисковали жизнью, прятали евреев, но таких было немного. Правилом для Польши был махровый антисемитизм. Автор статьи Лео Апфельблюм на примере семьи своего отца перечисляет конкретные свидетельства антисемитизма поляков в городах Ченстохов, Кельце (Kielce) близ Кракова, пишет об убийстве 42 евреев во время погрома 4 июля 1946 года.
Опровергнуть эти факты нечем. Однако это не мешает тому же главе польского культурного центра в Кракове Иоахиму Руссеку утверждать, что поляки к началу Второй мировой войны якобы не были антисемитами, и даже делать бредовые заявления о том, что антисемитизму они «учились у нацистов, а позже у коммунистов [интернационалистов! – И.Ш.]».
Конечно, бывший израильский премьер-министр Ицхак Шамир был неправ, когда говорил, что «поляки всасывают антисемитизм с молоком своих матерей», но случайно ли первый еврейский погром в Российской империи в 1865 году произошёл не где-нибудь, а в Варшаве? По данным Центра холокоста в Осло и Антидиффамационной лиги, 45% поляков пропитаны антисемитскими настроениями (в Норвегии, для сравнения, таковых 15%).
Лео Апфельблюм пишет: «В то время как типичный «западный» антисемитизм рядится в одежды «антисионизма» и обычно не направлен непосредственно на евреев как индивидов или народ, в Польше ситуация прямо противоположная. Антисемитизм там, в принципе, такой же, каким он был 70-100 лет тому назад»...
Ещё примеры. В статье «Так польские крестьяне помогали убивать евреев», опубликованной в 2015 году в немецкой Die Welt, были суммированы данные исследования канадского историка Яна Грабовски (Оттавский университет) и американского историка Яна Гросса. Авторы пишут: «Как и во время охоты на зверей, польские крестьяне прочесывали леса, используя при этом палки для того, чтобы скрывавшиеся люди оказались в конечном итоге в руках ожидавших их на краю леса ополченцев. Местные жители поджигали хижины, где, по их мнению, могли прятаться евреи. Только в Домброва-Тарновска погибли 286 человек»…
Причём ныне живущему поколению поляков было бы неплохо знать, что нацистское решение «национального вопроса» предусматривало уничтожение не только евреев. Уничтожались и славяне. Вот запротоколированное показание на Нюрнбергском трибунале бывшего уполномоченного по борьбе с партизанами на Востоке обер-группенфюрера СС Эриха фон дем Бах-Зелевски: «Гиммлер в речи, произнесенной накануне похода на Россию, призвал уменьшить общую численность славянского населения Польши и оккупированных территорий СССР на 30 миллионов человек».
На национал-социалистической «шкале вредоносности» евреи, цыгане, поляки, русские отстояли недалеко друг от друга. В Белоруссии, например, поляки, как правило, имели более высокий образовательный уровень, чем белорусы; поляков в оккупированной Белорусской ССР назначали старостами, бургомистрами, членами управ, но сами оккупанты рассматривали это как временную меру. Начальствующая прослойка поляков должна была исчезнуть с победой Гитлера на Востоке. В 1943 году начальник СС и полиции в Белоруссии Гофман учил: «В каждом поляке надо видеть противника, который пытается маскироваться. Поэтому там, где в некоторых деревнях еще служат польские бургомистры, они по возможности быстрее должны быть устранены».
Один из героев Булгакова в таких случаях любил говорить: «Надеюсь, уже всё понятно?»
Фото: tabletmag.com
