После президентских выборов в Белоруссии прошло более года. Политическая жизнь республики за это время значительно изменилась. Прозападная оппозиция, на которую белорусские власти долгие годы смотрели сквозь пальцы, а в ряде случаев действовали с ней заодно, загнана в подполье. Руководство страны решило окончательно избавиться от тех, кто считается проводниками западного влияния в Белоруссии.
Вместе с тем внешнеполитическая доктрина Минска, на изменение которой после августа 2020 года надеялись многие, по-прежнему не претерпела значительной трансформации. Несмотря на явную враждебность Запада, в белорусской столице все еще заявляют о необходимости сохранения политики многовекторности и своей готовности налаживать диалог с теми, кого обвиняют в попытке организации в республике государственного переворота.
Неоднозначно выглядит и ситуация с белорусско-российской интеграцией в рамках Союзного государства (СГ).
Стоит напомнить, что СГ строят с 1999 года, но на протяжении последних лет этот процесс находился в замороженном состоянии. Последняя попытка ускорить интеграцию была предпринята в конце 2018 года по инициативе Москвы, когда стало понятно, что после событий на Украине 2014 года Минск всё больше поглядывает в сторону Запада.
Три года назад сценарии Кремля были довольно жесткие. Один – консервативный, не предусматривавший формирования всех институтов, заложенных в Договор о Союзном государстве. Второй – углублённый с выходом на единый эмиссионный центр, таможенную службу, счетную палату, суд, парламент. Тогда стороны договорились создать рабочие группы, которые разработали три десятка так называемых дорожных карт по интеграции. Однако вплоть до второй половины 2020 года обсуждение этих документов, которое в ряде случаев напоминало торг, шло крайне сложно, а белорусско-российские отношения постоянно омрачались разного рода конфликтными ситуациями. Только политический кризис, последовавший после выборов в Белоруссии, изменил ситуацию. Минску стало окончательно ясно, кто друг, а кто враг.
В сентябре прошлого года в Белоруссии зазвучали призывы отказаться от многовекторности и начать реальную интеграцию с Россией. Казалось, стороны совсем скоро начнут реализацию того, о чем говорили на протяжении более двух десятилетий. Работа над дорожными картами была возобновлена, а белорусские чиновники на протяжении года заверяли, что все вопросы вот-вот будут сняты.
Однако ни ко 2 апреля (День единения народов Белоруссии и России), ни к началу лета основные проблемы углублённой интеграции решены не были, а дата рассмотрения и принятия дорожных карт была отодвинута на осень. При этом на сегодня до конца не ясно, что будет рассматриваться и будут ли окончательно урегулированы все вопросы.
Согласно недавнему заявлению госсекретаря Союзного государства Дмитрия Мезенцева, работа «над так называемыми дорожными картами сегодня перешла в стадию работы над союзными программами». Формально это означает, что процесс подготовки к углублённой интеграции вышел на новый уровень. Вместе с тем достоверно не известно, о чем стороны смогли договориться и на какие уступки друг другу пошли. Информационная составляющая переговорного процесса в последние месяцы была довольно противоречивой.
В начале лета премьер-министр Белоруссии Роман Головченко сообщал, что правительства двух стран планируют не позднее лета «дошлифовать» союзные программы по углублению интеграции и внести предложения на рассмотрение главам государств. В конце июня посол Белоруссии в России Владимир Семашко внезапно сообщил, что белорусские власти хотели бы к 1 января 2022 года завершить план по экономической интеграции с Россией. Параллельно вновь усилилась риторика о необходимости сохранения независимости Белоруссии, чего не было слышно в первые месяцы после президентских выборов 2020 года.
Теперь, как выразились в Белоруссии, речь идет о «союзе самостоятельных суверенных государств, который будет формироваться на новой основе» и «заложит основу для создания серьезного макрорегиона с политическими характеристиками, единым рынком и общей оборонной политикой». Об этом стали говорить белорусские чиновники, политики, эксперты и сам Александр Лукашенко.
Апогеем стал «Большой разговор» белорусского лидера 9 августа с представителями СМИ, экспертного сообщества и пр. Отвечая на вопросы, Лукашенко неоднократно обращался к тематике белорусско-российских отношений, хотя старался избегать касаться темы углублённой интеграции. Президент Белоруссии поблагодарил Москву за помощь в непростое для его страны время и напомнил всем, что интеграция в его понимании является созданием единого экономического пространства с равноправными условиями для всех. «Основа любого союза – это одинаковые условия, равноправие. Но как можно интегрироваться и делать шаги, если у вас цены на природный газ в два-три раза ниже, чем в Белоруссии?» – отметил Лукашенко. Тогда же он заявил, что уже готовы 28 интеграционных карт, а так называемая 31-я по вопросам, связанным с политической интеграцией, снята с повестки дня. И стало известно, что нерёшенными по-прежнему остаются вопросы стоимости газа и компенсации за налоговый манёвр в нефтяной отрасли России.
17 августа после совещания у Лукашенко вице-премьер Белоруссии Николай Снопков сообщил, что стороны «вышли на практически полностью согласованный пакет интеграционных документов, включающий основные направления и 28 отраслевых союзных программ», а также «проекты решений союзного Совмина и Высшего Госсовета Союзного государства об их одобрении». При этом он подтвердил, что у Минска и Москвы сохраняются различные цели и интересы в процессе интеграции. Для Белоруссии – это условия сотрудничества в энергетике и доступ на российский рынок, для России – вопросы налогового и таможенного регулирования.
Практически то же наблюдалось летом прошлого года, когда заявлялось о согласовании основных вопросов интеграции, за исключением сотрудничества в энергетической сфере и налогообложения. Таким образом, на фоне неоднократных заявлений о необходимости сближения кардинально продвинуться в урегулировании наиболее спорных вопросов сторонам за год не удалось. Как здесь говорить о серьезном сближении России и Белоруссии?
Ранее Лукашенко отмечал, что о создании наднациональных органов в Союзном государстве можно будет говорить только тогда, когда будет выполнено все, что прописано в Союзном договоре, в том числе принята общая конституция. Учитывая, что сегодня об этом ни в Минске, ни в Москве речи не ведётся, Союзное государство может остаться в том же положении, что и предыдущие два десятка лет.
На процесс белорусско-российской интеграции кардинально не повиляли ни западные санкции, ни надвигающаяся на Белоруссию международная изоляция, ни агрессивные выпады со стороны ЕС и США в отношении обеих стран. Остаётся надеяться, что окончание доработки теперь уже союзных программ действительно завершится до конца текущего года, а стороны наконец-то приступят к практической реализации всего того, о чем говорят.
В ином случае перспективы углублённой интеграции Белоруссии и России будут становится всё призрачнее.
