13 марта президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев провел совещание с участием премьер-министра, руководителей государственных органов, акимов областей и городов Астаны, Алматы и Шымкента. В ходе мероприятия были рассмотрены актуальные вопросы социально-экономического развития регионов страны. Особое внимание было уделено реализации задач, поставленных в послании народу Казахстана, и исполнению ранее данных поручений президента, сообщила пресс-служба Акорды.
В своем выступлении глава республики отметил, что в стране проводится всесторонняя политическая модернизация, к числу успехов которой он отнес, помимо прочего, учреждение Национального курултая, празднование Наурыз мейрамы (весеннего обновления) и возрождение Дня Республики.
По его мнению, особое внимание следует уделить вопросам сохранения общественной стабильности, укрепления общенациональной идентичности и единства народа, чему мешает ряд негативных явлений.
«В последнее время стало тенденцией ставить памятники личностям, известным только в одном регионе. Местным комиссиям по ономастике не следует этого допускать. Республиканская комиссия должна предупреждать неправомерные решения. Если все будут ставить памятники исключительно своим предкам, в стране воцарятся трайбализм и местничество. Этот вопрос требует пристального внимания», – заявил Токаев.
Трайбализм (от латинского tribus – племя), как известно, был характерен для большинства архаичных родоплеменных обществ и в той или иной степени продолжает существовать в современных обществах, где сохранилась племенная организация и племенная структура населения.
Именно такая организация и структура общества сохранились по сей день в республике, где существует жесткая иерархия трех племенных союзов казахских родов – жузов. Сам президент Казахстана происходит из рода кушик племени жалайыр Старшего жуза, представители которого традиционно занимают ключевые посты в республике.
В Казахстане трайбализм носит жузовый характер. Традиционно верховная власть в стране принадлежит представителям Старшего жуза, к которому относится, помимо самого Токаева, первый президент Казахстана Нурсултан Назарбаев и его предшественник в советские времена – Динмухамед Кунаев.
Представители других жузов – Среднего и Младшего – разными способами оттеснялись от власти. Не случайно январский путч начался на западе Казахстана на территории Младшего жуза, самого малочисленного, но традиционно достаточно воинственного и расположенного на территории богатой нефтью и газом.
«О трайбализме у нас говорить не принято. Тем не менее это явление существует. И, как считают многие, наряду с коррупцией является одним из основных тормозов развития государства. Сформировавшиеся несколько веков назад родоплеменные союзы и сегодня влияют на расстановку сил в политике и экономике. Каждый казах с детства знает, откуда он вышел, и несет это через всю жизнь. Пока существуют казахи, будет существовать трайбализм», – говорит профессор казахстанского Института философии, политологии и религиоведения Рустем Кадыржанов, добавляя, что «кадровая политика многих руководителей самого разного калибра до сих пор определяется по принципу родовой принадлежности и личной преданности».
По его словам, «трайбализм деструктивно влияет на происходящие в стране демократические процессы и способствует эрозии государства, что, в свою очередь, выгодно определенным зарубежным силам, заинтересованным в ослаблении и манипулировании нашей страной в собственных интересах».
Из трайбализма рождается «пещерный национализм», с которым казахстанские власти неоднократно, но безуспешно призывали бороться. Проявляются они, прежде всего, не в возведении памятников своим землякам и предкам, а в ксенофобии и этнократии, укоренившихся в Казахстане на бытовом уровне и с каждыми новыми выборами в законодательные органы многонациональной республики набирающие силу.
В своём выступлении перед представителями политической элиты республики Токаев подчеркнул: «Укрепление межэтнического согласия является одним из краеугольных камней устойчивого развития нашей страны. Для реализации этой важнейшей задачи требуются совместные усилия центральных государственных органов и местных властей, Ассамблеи народа Казахстана и всего гражданского общества».
Однако если взглянуть на состав кандидатов в депутаты мажилиса от ведущих политических партий страны, то ясно видно почти полное устранение Ассамблеи народа Казахстана, от которой в мажилис проходили представители нацменьшинств, и резкое уменьшение их численности – особенно русских – во всех партиях, претендующих на места в парламенте.
Накануне выборов в нижнюю палату парламента казахстанский аналитический ресурс QMonitor проанализировал направленные в Центризбирком списки политических партий и оказалось, что «доля представителей этнических меньшинств в будущем созыве мажилиса может оказаться рекордно низкой». «Среди всех кандидатов, включенных в партийные списки для участия в выборах по пропорциональной системе, в рамках единого общенационального избирательного округа, казахи составляют 85,2, а представители других этносов – 14,8 процента. В абсолютном выражении это соответственно 241 и 42 человека (на момент начала регистрации в Центризбиркоме). Тогда как, согласно результатам недавней переписи, их соотношение в общем составе населения нашей страны оценивается как 70,4 и 29,6 процента. Иначе говоря, доля “нетитульных” в списках политических партий ровно вдвое ниже, чем их удельный вес среди жителей Казахстана», пишет издание.
Характерно, что даже Народная партия Казахстана (НПК) отошла от традиций интернационализма, декларируемых ей, когда она звалась «коммунистической». Если на выборах 2016 года её список на четверть состоял из представителей этнических меньшинств, то теперь их доля снизилась до 15,4%. Это меньше, чем у социал-демократической партии «Ауыл» (16 процентов), которая включила в свой список, в частности, телеведущую Анну Данченко в расчёте на то, что она, «прекрасно владеющая казахским языком и пользующаяся известностью среди молодёжи, сможет принести дополнительные голоса».
«Ак Жол» во главе с рьяным русофобом Азатом Перуашевым снизил представительство нацменьшинств в своём списке до 7,4%. На предыдущих выборах 2016 года их доля среди соискателей депутатских мандатов от этой структуры была намного больше – 17,1%. Почти такой же показатель у недавно созданной партии Respublica; ещё меньше (соответственно 5,6 и 5,3) у зеленой партии «Байтак» и у представляющей системную оппозицию Социал-демократической партии (ОСДП).
При «распределении мандатов по итогам выборов процентовка может измениться, но вряд ли эти изменения будут существенными», резюмируют аналитики QMonitor.
В одномандатных округах число «нетитульных» кандидатов и вовсе на уровне статистической погрешности. Все 29 кандидатов от правящей партии «Аманат» – казахи. Из 23 кандидатов от «Ак Жола» лишь один не «ариец».
Среди одномандатных выдвиженцев от «Ауыла», «Байтака» и Respublica представителей национальных меньшинств вовсе нет. Вышеупомянутые бывшие коммунисты из «НПК» на одномандатном ристалище вспомнили о своем интернациональном прошлом и включили в число 15 одномандатников трёх кандидатов с неказахскими фамилиями. У всех семи партий на круг получается 5 из 90, то есть 5,6 процента не казахов.
Напомним, на первых выборах в парламент независимого Казахстана, называвшийся тогда Верховным советом, в далёком 1994 году депутатами стали 72 человека с неказахскими фамилиями (40,7%). Весь депутатский корпус формировался по мажоритарной системе, и люди голосовали не за обезличенные партийные списки, а за конкретных людей.
После роспуска Верховного совета был создан двухпалатный парламент. На выборах в мажилис, прошедших в 1995 году, доля представителей нацменьшинств снизилась до 35,8%. По результатам избирательных кампаний в 1999 и 2004 годах, которые проходили с применением смешанной системы, она упала сначала до 24,5, а затем до 20,8%. При этом неказахи составляли на тот момент больше 37% населения республики.
Так было положено начало реальному ущемлению прав этнических меньшинств в стране, официально провозгласившей курс на демократию и соблюдение прав человека.
В мае 2007 года власти решили соблюсти хотя бы видимость этнических приличий, и в конституцию Казахстана были внесены изменения и дополнения, согласно которым численный состав мажилиса увеличился с 77 до 107, от мажоритарной системы выборов в парламент полностью отказались, выделив при этом Ассамблее народа Казахстана 9 квот: одна доставалась «титульному» казаху, остальные – представителям других этносов.
По итогам проведённых в том же году выборов доля неказахов в мажилисе увеличилась до 23,4, после избирательной кампании 2012-го – до 29,8, а в 2016 году – до 30,8%.
16 марта 2022 года на совместном заседании двух палат парламента президент Токаев, явно напуганный январским путчем, сделал шаг навстречу националистам, предложив пересмотреть ряд функций сената, который состоит из 49 депутатов (два депутата, избираемых от каждого региона, и 15 назначаемых главой государства сенаторов).
«Мною принято решение о сокращении президентской квоты в сенате с 15 до 10 депутатов. Причем пять из них будут рекомендованы Ассамблеей народа Казахстана, а не избраны ею, как это происходит в настоящее время… Таким образом мы упраздним квоту Ассамблеи народа Казахстана в мажилисе, что, на мой взгляд, правильно», – сказал Токаев, отметив, что квота АНК переносится в сенат и сокращается с девяти до пяти.
Таким образом, результат приближающихся парламентских выборов в Казахстане ясен. В мажилисе будет рекордно меньше представителей этнических меньшинств, но изо всех казахстанских утюгов будут раздаваться призывы к борьбе с трайбализмом и «укреплении межэтнического согласия».
Таким образом, ни одна из предпосылок, приведших к социальному взрыву в январе прошлого года, кроме показательного разгрома подрывного оперативного центра в лице финансово-политической группировки, сложившейся вокруг семьи Елбасы, не ликвидирована.
После начала 24 февраля 2022 года специальной военной операции на Украине руководство Казахстана балансирует между соперничающими центрами силы, должно быть, полагая, что контролирует внутриполитическую обстановку, что якобы подтверждается благоприятными для власти результатами выборов. Между тем в общественной жизни тон задают трайбалисты и националисты, а также многочисленные прозападные НПО. Идеология этих сил – русофобия и антисоветизм на основе привнесённых извне исторических мифов, что может привести к непредсказуемым и чрезвычайно опасным сценариям.
