В Москве не исключают возможности присоединения некоторых государств Центральной Азии к антироссийским санкциям из-за оказываемого на них Вашингтоном и Брюсселем давления. Это следует из недавнего заявления заместителя министра иностранных дел России Михаила Галузина на III Центральноазиатской конференции клуба «Валдай» в Томске: «…ряд стран Центральной Азии не хотят брать на себя соответствующие риски, дают понять о готовности следовать западным ограничительным мерам». В свою очередь, российская сторона никому не диктует, каким внешним и внутриполитическим курсом следует двигаться, однако «искусственное разрушение связей с Россией способно обернуться более тяжелым ущербом, чем издержки от пресловутых вторичных санкций».
То же самое можно сказать и об Армении, руководство которой очевидным образом испытывает жёсткий прессинг, о чём свидетельствуют хотя бы резко участившиеся наезды в Ереван западных эмиссаров: «Там, где есть возможность, мы с радостью идем навстречу российскому спросу. Мы говорим это очень чётко России: мы не хотим навредить вам, но мы не можем позволить себе самим попасть под санкции», – рассказывал в недавнем интервью чешскому журналу Respekt премьер-министр Пашинян.
Как мы отмечали в предыдущих публикациях, эффективность и дееспособность Евразийского экономического союза после 24 февраля 2022 года постоянно подвергается испытаниям на прочность. Вот уже длительное время российская сторона терпеливо пытается выстроить оптимальные схемы взаимодействия, «вынося за скобки» широкий круг вопросов – от биолабораторий Пентагона в постсоветских странах до очевидного роста бытовой русофобии в том же Казахстане, на которую местные власти в лучшем случае закрывают глаза. Однако встречных шагов по большому счёту как не было, так и нет: волнующие российскую сторону вопросы по-прежнему никоим образом не затрагиваются не только в документах Евразийской экономической комиссии, но и, по-видимому, всерьёз даже не обсуждаются. Участники ЕАЭС по-прежнему не подключаются к российским (и белорусским) контрсанкциям, не говоря уж о том, что ни одна из стран-партнёров не признала российский статус Крыма, Донбасса, Запорожской и Херсонской областей и не собирается этого делать.
Негативное влияние санкций на трансграничные операции со странами ЕАЭС обсуждалось в ходе Второго Евразийского форума, прошедшего в Москве 24-25 мая под лозунгом «Евразийская интеграция в многополярном мире». «Сегодня мы наблюдаем геополитические процессы, которые оказывают серьезное негативное влияние на глобальную финансовую систему. С учётом этого нам важно обеспечить финансовую стабильность, надежность финансовых рынков, а также предпринять активные меры по защите прав и интересов потребителей финансовых услуг в государствах ЕАЭС», – отметил член Коллегии (министр) по экономике и финансовой политике Евразийской экономической комиссии Бакытжан Сагинтаев. «О процессе дебанкинга, то есть отключения некоторых стран от глобальных систем платежей… говорили еще десять лет назад, говорили о том, как это влияет на торговлю, на продвижение грантов, но сейчас все эти процессы усилились», – констатировала заместитель председателя Банка России Ксения Юдаева. «Безусловно, введение экономических санкций в отношении Российской Федерации и Республики Беларусь привело нас к закрытию ряда значимых рынков, разрушению наработанных кооперационных и логистических цепочек», – признаёт председатель правления ОАО «Банк БелВЭБ» Василий Матюшевский. «Ограничения, введенные третьими странами, непосредственно влияют на сроки и стоимость трансграничных операций, все мы чувствуем это. Фактически этими действиями на текущий момент разрушен основной принцип современной финансовой системы – свободы осуществления текущих операций», – сетует вице-президент по финансовой политике и развитию секторов экономики РСПП Александр Мурычев. «Энергобезопасность отдельной страны ЕАЭС не может быть обеспечена отдельно, нужно всё равно обеспечивать энергобезопасность нашего экономического союза», – говорит министр энергетики РФ Николай Шульгинов. Напомним, общий электроэнергетический рынок ЕАЭС должен заработать не позднее 1 января 2025 года со вступлением в силу правил его функционирования, однако теперь выясняется: «Дискриминационные санкционные ограничения приводят к тому, что нам необходимо искать новые рынки… У нас нет коллективной программы энергобезопасности ЕАЭС. Но если б мы пришли к мнению, что её нужно делать, то, наверное, одним из главных пунктов было бы максимальное использование нашего совокупного энергетического потенциала, для того чтобы обеспечить поставки нашим потребителям».
Обсуждались и возможные пути решения возникших проблем, в частности на путях формирования единой «евразийской цифровой среды». «Мы должны сделать очень правильный акцент – это союзные программное обеспечение и "железо"… – отметил член Коллегии по внутренним рынкам, информатизации, информационно-коммуникационным технологиям ЕЭК Варос Симонян. – На уровне союза, откровенно говоря, все возможно сделать, учитывая возможности, которые существуют в наших странах: не только научно-технический потенциал, но и те производственные мощности, те существующие или развивающиеся отношения с третьим миром... Для укрепления цифрового суверенитета нам необходимо активно использовать научно-техническую базу, которая существует в наших странах, взаимодополняя друг друга, используя все кооперационные возможности». «Рынок сбыта очень важен. Если мы с вами кооперируемся, соответственно, у нас рынок становится гораздо больше, нашим компаниям на этих ранках работать гораздо проще, интересней… Продуктов будет появляться – в том числе в рамках цифровой повестки – гораздо больше», – развил эту мысль заместитель министра цифрового развития, связи и массовых коммуникаций РФ Андрей Заренин. По отдельности решать проблемы импортозамещения цифровых решений, компьютерного “железа”, микрочипов крайне затруднительно, но вот «если мы возьмем и аккумулируем наши возможности, перераспределим наши функции… мы очень удачно выйдем из этой ситуации», полагает заместитель министра цифрового развития Кыргызстана Индира Шаршенова. «Мы готовы строить дата-центры на территории Республики Казахстан, которыми могут пользоваться ваши компании. Казахстан не находится под санкциями, мы можем покупать необходимое оборудование, серверы… предоставлять сервисы для ваших компаний. Единственное, нужен хороший канал связи», – предложил одно из возможных решений вице-министр цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности Казахстана Асхат Оразбек.
Таким образом, несмотря на некоторую размытость вопросов единой противосанкционной политики в первоначальной деловой программе форума и его отдельных сессий, они дискутировались достаточно оживлённо. Надо надеяться, конструктивные идеи, прозвучавшие в выступлениях отдельных участников, а также и в ходе кулуарных обсуждений, найдут воплощение в конкретных практически реализуемых предложениях с выходом на единую контрсанкционную политику. В большинстве современных интеграционных объединений, например NAFTA, ЕС, БЕНИЛЮКС, ЕАСТ, АСЕАН, Карибское сообщество, МЕРКОСУР, Боливарианский альянс, Экономическое сообщество Южной и Восточной Африки, в той или иной мере реализуется единая защитная политика в отношении внешних санкций против любой страны-участницы. К примеру, «подсанкционное» Зимбабве получает торговые и финансовые преференции под «крышей» упомянутого африканского сообщества. До некоторой степени схожими льготами пользуется в рамках Карибского сообщества ассоциированная с ним, десятилетиями блокируемая Соединёнными Штатами Куба. Деятельность АСЕАН предполагает торговые и кредитные преференции связанному с Пекином военному правительству Мьянмы, неугодному западному империализму.
Именно отсутствие антисанкционных механизмов удерживает Гавану (наблюдатель в ЕАЭС) от запроса на полноправное участие в Союзе и даже от подписания соглашения о формировании зоны свободной торговли. То же досадное обстоятельство сказывается на темпах развития экономического партнерства с Россией / ЕАЭС Венесуэлы, Никарагуа, Зимбабве, Мьянмы, Конго (Киншаса), Судана, Северной Кореи, за санкции против которых участники евразийского интеграционного объединения периодически голосуют в ООН и в других международных структурах…
Новый пакет вторичных санкций против тех, кто сотрудничает с Россией, планируется согласовать к концу июня. Под ограничения попадут 90 компаний по всему миру, заявила Урсула фон дер Ляйен; как утверждают источники Reuters, речь идет о компаниях в том числе из Казахстана, Китая, Ирана и Узбекистана. «Мы не участвуем в санкционном режиме, но мы его придерживаемся и будем выполнять санкционные требования», – лавируют в Центральном банке Казахстана. С апреля в республике начали требовать оформления сопроводительных накладных на товары при торговле со странами ЕАЭС. В то же время, к примеру, президент Касым-Жомарт Токаев говорил в Москве о «многочисленных фактах регулярно возникающих взаимных барьеров и ограничений… Значительное количество поставленных и задекларированных целей ещё ждёт своего достижения», и без их решения «трудно ставить перед собой ещё более амбициозные цели», намекает опытный дипломат на имеющиеся недоработки, апеллируя к необходимости учёта экономических интересов стран-участниц ЕАЭС в интеграционных программах и во внешнеэкономической политике. Кроме того, развитие меридионального транспортного коридора «Север – Юг» в тесной увязке с широтным транскаспийским международным транспортным маршрутом способно «в корне поменять уровень взаимодействии и кооперации внутри огромной Евразии…».
Выступая за совмещение усилий с целью придания дополнительной динамики структурам ЕАЭС, БРИКС и ШОС, президент Белоруссии Александр Лукашенко высказался против «национального эгоизма» в интеграционной практике и в отношениях с дружественными странами. При этом «Россия всегда ответственно и добросовестно подходит к взаимодействию со всеми странами, и мы выполняем в полном объёме и в срок договорённости, принятые в рамках Евразийского Экономического Союза, да и вообще наши договорённости мы выполняем в полном объёме», заверил участников форума Владимир Путин.
Некоторые острые на язык журналисты разглядели в выступлениях иных гостей мероприятия элементы торга, неизменно сопровождаемого обманом, обвесом, попытками всунуть неликвидный товар и т. д. По мнению же директора ташкентского Центра исследовательских инициатив «Ма’но» Бахтиера Эргашева, «вторичные санкции против стран Центральной Азии – это всерьёз и надолго». Государства региона «будут неизбежно включены в санкционное и контрсанкционное противостояние», особенно с учётом ухудшения ситуации для Запада на китайском направлении. Не только антироссийские, но и «антикитайские санкции будут неизбежно вводиться, и они будут затрагивать и страны Центральной Азии... Нас загоняют в санкционную ловушку». Предстоит «ломка однополярного мира», и «даже страны, которые напрямую не связаны с тем или иным блоком и стремятся сохранять нейтральную позицию, экономически будут вынуждены принимать ту или иную сторону», предупреждает Эргашев.
Евразийская интеграция сейчас оказалась на гребне геополитического шторма. О выгодах сотрудничества ЕАЭС с Китаем в контексте «формирования транспортного каркаса Евразии» немало говорил, в частности, К.-Ж. Токаев. В завершение пленарного заседания форума к его участникам по видеосвязи обратился председатель КНР Си Цзиньпин, говоривший о «сопряжении» ЕАЭС с макрорегиональными проектами Пекина, такими как «Один пояс – один путь» и «Сообщество единой судьбы». Надо надеяться, что «сопряжение» по-китайски при должном учёте интересов всех участников упомянутого В. Путиным «Большого евразийского партнёрства» позволит максимально нивелировать потуги Запада сохранить своё слабеющее господство путём разжигания вооружённых конфликтов и торгово-экономических войн.
Фото: kremlin.ru, forum.eaeunion.org
