В китайском экспертном сообществе продолжается активное и очень заинтересованное обсуждение последствий избрания Д. Трампа президентом США для Китая и китайско-американских отношений. Оценки китайскими экспертами таких последствий не являются однозначно пессимистическими, что на поверхностный взгляд могло бы показаться удивительным.
Высказываются как пессимистические, так и сдержанно оптимистические оценки, причём и те и другие имеют под собой веские основания. В целом они принимают во внимание резкое изменение ситуации в мире и действие на американские интересы разнонаправленных тенденций.
Например, заявленный главный приоритет внешней политики Трампа и его команды – усиление всесторонней конкуренции с КНР; при этом появление в команде Трампа таких фигур, как И. Маск, чьё преуспевание связано с Китаем, должно как-то смягчать жёсткость конкуренции. Также в КНР отмечают, что Маск, которого можно считать одним из показателей вероятной политики Трампа в отношении Тайваня, заявил, что остров является «неотъемлемой частью Китая».
Иной пример. Недооценка Трампом чувствительности тайваньского вопроса для Китая и склонность игонорировать соответствующие озабоченности Пекина может быть смягчена стремлением новой администрации заставить союзников и партнёров США и, в частности Тайвань, платить за свою безопасность. Не исключено, что это обернётся сокращением военных поставок острову и, возможно, неким охлаждением отношений Вашингтона с Тайбэем.
Ван Хуэйяо, основатель пекинского Центра Китая и глобализации, ожидает от будущей администрации Трампа более высоких тарифов на китайские товары одновременно с прагматическим сотрудничеством по иным вопросам мировой повестки.
Он отметил, что Трамп рассматривает возможность введения всеобъемлющих пошлин в размере от 10 до 20% на все импортные товары и пошлин в размере 60% или выше на китайские товары. Если Трамп соберёт «ястребиную» команду, которая будет доминировать в политике США, его администрация, скорее всего, не только заставит китайские предприятия сократить экспорт в США, но и может сократить образовательные и академические обмены, что повлияет на общественное мнение с обеих сторон.
Свой предыдущий президентский срок Трамп завершил китайско-американским торговым соглашением, показав прагматичный подход к таким экономическим вопросам, как проблема дефицита и профицит торгового баланса. Эта прагматичная стратегия также означает, что Трамп предпочитает конкретные результаты идеологии и может продолжить переговоры по экономическим вопросам, чтобы защитить интересы США.
Ван Хуэйяо обращает внимание на предвыборные заявления Трампа о желательности китайских вложений в строительство автозаводов в США, что соответствует политике укрепления промышленной мощи США. Это откроет новые возможности для экономического сотрудничества между Китаем и США. Сейчас из-за торговой войны между двумя странами большое количество китайских предприятий, которые хотели выйти на рынок США, открыли заводы в Мексике.
В КНР распространено мнение, что ради выполнения своего обещания стать президентом-миротворцем Трампу, возможно, придется искать более тесного сотрудничества с Китаем.
Ван Хуэйяо считает, что тесные экономические связи Китая с Россией и Украиной дают Пекину уникальную возможность играть более важную роль в украинском кризисе, как и на Ближнем Востоке Китай, примером чего стало примирение между Ираном и Саудовской Аравией.
Ху Вэй, бывший заместитель председателя Центра исследований государственной политики при канцелярии Госсовета КНР, также настроен оптимистично. Поскольку Трамп – предприниматель, с ним можно договориться и «в отличие от демократов, которые ставят политические ценности превыше всего, он забудет о принципах, когда увидит выгоду».
Нападки Трампа на политических оппонентов после вступления в должность приведут к ещё большему расколу в США, а поведение его администрации также приведёт к «появлению трещин» между США и их союзниками. В итоге основная конкурентоспособность США и их «международное лидерство будет ослаблено», международная система, ориентированная на США, придет в упадок, «Китай получит больше международного пространства [для действий]».
При этом эксперт считает нереалистичной ситуацию, когда США объединятся с Россией, «чтобы сражаться против Китая», о чём мечтают некоторые американские ястребы.
На благоприятные для КНР геополитические прогнозы при президентстве Трампа, по мнению Ху Вэя, указывает тот факт, что «в свой последний президентский срок Трамп положил конец стратегии администрации Обамы по перебалансировке Азиатско-Тихоокеанского региона» и «Стратегии двух океанов». В свой следующий президентский срок Трамп под давлением экономической прагматики с высокой вероятностью может сделать шаги, которые объективно будут выгодны Китаю». В целом, по мнению эксперта, будущее международных отношений складывается в пользу Китая.
Янь Сюэтун, декан Института международных отношений Университета Цинхуа, занимает нейтральную позицию в оценках. Он считает, что отношения между КНР и США будут находиться в состоянии ещё большей неопределённости, поскольку политика Трампа в отношении Китая более неустойчива, чем политика Байдена. Если Трамп введёт более высокие пошлины на китайский импорт, «экономическое противостояние между Китаем и США усилится и станет ещё более серьёзным, чем их споры по вопросам безопасности».
Однако, по мнению Яня, Трамп гораздо больше озабочен внутренними делами США, чем сохранением глобальной гегемонии Америки и это делает новые вооружённые конфликты при нём менее вероятными. Поэтому провоцировать третий военный конфликт в Восточной Азии на фоне серьёзных внутренних проблем Трампу нет смысла.
Хуан Цзин, директор Института США и Тихоокеанского региона в Шанхайской академии мирового управления и региональных исследований, не согласен с тезисом о Трампе-изоляционисте. По мнению эксперта, позиция Трампа состоит не в разрыве международных связей, а в том, чтобы в полной мере использовать взаимозависимость между США и мировой экономикой для усиления США.
Трамп намерен прекратить войну на Украине, чтобы США могли сосредоточиться на Китае – своём главном противнике, и здесь Хуан Цзин видит некоторые риски для Китая. Он считает, что главные требования России в украинском кризисе – постоянное неприсоединение Украины к НАТО и «легитимизация территориального контроля России над частью Украины» – могут быть так или иначе выполнены.
В этой ситуации Хуан теоретически считает возможным, хотя и маловероятным, сценарий «Никсон-2» и сценарий «Рейган/Тэтчер-2». В первом случае возможная разрядка в отношениях между США и Россией могла бы привести к некой форме их совместного противостояния Китаю. Это бы резко ухудшило обстановку в области безопасности для Китая и усугубило бы враждебность Японии и Индии к КНР.
Во втором – возвращение Трампа в Белый дом может повлечь приход ультраправых партий в Европе, разделяющих взгляды Трампа на протекционизм, примирение с Россией и антикитайский курс. В случае возрождения евроатлантической коалиции в стиле «Рейган-Тэтчер» 1980-х годов, направленной тогда на подавление СССР, сейчас её целью может стать их общий «системный соперник – Китай».
Принципиальный недостаток этих сценариев в том, что они моделируют невозможный «возможный мир», т. е. такое развитие событий, которое на практике не будет реализовано. Действительно, нет таких соображений, которые бы мотивировали Россию своими руками разрушить процесс формирования многополярного мира, отвечающий её фундаментальным интересам, и войти в ситуативную коалицию с Западом на правах заведомо неравноправного партнёра (а иных условий Запад по определению не способен предложить), чтобы в итоге получить двух сильнейших врагов – на Западе и на Востоке, и испорченные отношения с частью мирового Юга (который существенным образом ориентируется на Китай).
Пессимистический прогноз на будущее китайско-американских отношений при Трампе высказывает У Синьбо, директор Центра американских исследований Фуданьского университета. Он считает, что крайние китайские ястребы в новой администрации Трампа будут способствовать экономическому отделению от Китая и усилят конфронтацию по вопросам безопасности, в том числе в отношении Тайваня.
«В результате китайско-американские отношения будут испытывать значительные колебания в течение следующих четырех лет, с эскалацией напряжённости, усилением конфронтации, и, возможно, даже серьёзным кризисом». В целом сотрудничество между КНР и США будет, по мнению эксперта, значительно сокращено.
Администрация США находится в процессе формирования, так же как и будущая внешняя политика. Какая из тенденций победит и каков будет средний вектор, на данный момент непонятно, хотя для китайских экспертов очевидно, что общая преемственность внешней политики США сохранится. На сегодня имеется неопределённость в деталях, но именно детали, действуя длительное время, способны отклонять общий вектор политики в более или менее благоприятную для Китая сторону.
В целом КНР систематически снижает свою уязвимость перед давлением США с помощью комплексной стратегии диверсификации торговли и развития внутреннего рынка. Так, экспорт Китая в страны G7 сократился с 48% в 2000 году до менее чем 30% сегодня, в то время как его доля в мировом экспорте выросла до 14%. Более того, внутренний рынок Китая с 1,4 миллиарда потребителей является мощным буфером против внешнего давления.
При всём разбросе мнений общее, что объединяет китайских экспертов в оценках отношений с США, – приход Трампа к власти, во-первых, не является для Китая угрозой потому, что не способен серьёзно подорвать экономическую устойчивость страны, учитывая возросшую комплексную мощь и самодостаточность КНР; во-вторых, не исключает некоторых возможностей для китайской экономики и развития китайско-американских отношений.
