29 сентября в сочинской резиденции Бочаров Ручей после полуторагодовой паузы прошли переговоры президентов России и Турции Владимира Путина и Реджепа Тайипа Эрдогана, продолжавшиеся около трёх часов и завершившиеся без итоговой пресс-конференции. Учитывая время, затраченное на перевод и обширный перечень вопросов, представляющих взаимный интерес, встреча выглядит непродолжительной по времени, отмечают турецкие комментаторы. В немногочисленной свите Эрдогана были его ближайшие доверенные лица: старший советник Ибрагим Калын, главы департамента по связям с общественностью Фахреттин Алтун и разведки – Хакан Фидан (но не министры иностранных дел и обороны Мевлют Чавушоглу и Хулуси Акар).
За рамками выдержанной в нейтральном ключе официальной информации основательно судить о конкретных итогах встречи можно будет по динамике последующих событий в конфликтных регионах российско-турецкого взаимодействия, и прежде всего в Сирии. Тем не менее на некоторые нюансы следует обратить внимание уже сейчас.
В ходе традиционного общения с журналистами на борту возвращавшегося в Турцию самолёта Эрдоган раскрыл некоторые вопросы, обсуждавшиеся в ходе сочинской встречи. Один из них – возможное строительство на турецкой территории второй или третьей атомной электростанции, помимо «Аккую», совместные космические исследования, производство отдельных видов продукции военного назначения и др.
В сирийском вопросе Турция остаётся приверженной договорённостям с Москвой, и «назад пути нет». При этом досталось координатору Совета национальной безопасности США по Ближнему Востоку и Северной Африке Бретту МакГурку, который, по утверждению турецкого лидера, «гуляет в обнимку с террористами» и «фактически… является режиссером террористов из РПК/СНС». Американцам «рано или поздно придется покинуть Сирию и оставить эти земли сирийскому народу», заявляет лидер государства, которому подобного рода пожелание можно было бы адресовать с не меньшим основанием.
Одним из прямых следствий многолетнего турецкого вмешательства в сирийские дела и курса на свержение «режима Асада» стал многомиллионный поток беженцев, создавший серьёзную нагрузку на экономику Турции. По словам мэра Стамбула Экрема Имамоглу, представляющего оппозиционную Народно-республиканскую партию, в крупнейшей городской агломерации по берегам Босфора сгрудилось около двух миллионов переселенцев из Сирии. Как говорит Эрдоган, в свои дома вернулись более 1 миллиона сирийцев, в том числе около 400 тысяч – в Идлиб. Основная часть территории этой области контролируется запрещённой в России террористической группировкой «Хайят Тахрир аш-Шам»*, главарю которой западными пропагандистами создаётся реноме «благопристойного» деятеля. Турецкий лидер обещает продолжить «наши усилия по безопасному возвращению сирийцев, которые гостят в Турции», что несколько отличается от его предыдущих высказываний, выдержанных в неоосманских и панисламистских тонах.
Турецкое проправительственное издание Daily Sabah озаглавило статью о поездке Эрдогана в Сочи так: «Президент Эрдоган оказывает давление на Путина, чтобы восстановить мир в Идлибе». Однако менее ангажированные наблюдатели ставят подобный тезис под сомнение, обращая внимание на то, что к встрече в Сочи турецкий лидер явился далеко не в лучшей (по-видимому) физической и политической форме. Выражая недавно с трибуны ООН громогласную поддержку претендующему на российский Крым Киеву, Эрдоган явно рассчитывал на встречу с хозяином Белого дома. Однако ожидания на совместное селфи с «сонным Джо» не оправдались, что вызвало у турецкого президента серию обиженно-раздражённых эскапад, не очень уместных для претендующего на мировое лидерство политика. Не помогли ни продажа ударных беспилотников Украине и Польше, ни педалирование антикрымской риторики, ни навязчивая готовность «обеспечить безопасность» в кабульском аэропорту после вывода американских войск из Афганистана. Традиционная линия на лавирование между Вашингтоном и Москвой дала очередной сбой. Вновь «продать» американцам протухший товар в виде непризнания «аннексии Крыма» не удалось. Поставки Киеву беспилотников и возможное развёртывание совместного с Украиной производства «Байрактаров» (о чём говорил недавно украинский министр иностранных дел Кулеба) вряд ли поспособствует развитию двусторонних российско-турецких отношений.
Спорные вопросы между Анкарой и Москвой «на земле» по-прежнему будут с той или иной мерой эффективности решаться военными и дипломатическими ведомствами двух стран. Это особенно пригодится на северо-западе Сирии, где ответом на активизацию радикальных вооружённых группировок стали участившиеся удары по их позициям ВКС России. В частности, 26 сентября в результате удара по используемой в качестве военного штаба школе было уничтожено и ранено несколько десятков боевиков одной из протурецких банд. Напомним, именно беспрецедентное обострение ситуации в Идлибе, которое привело к гибели нескольких десятков турецких военных, стало тревожным фоном для предыдущей, достаточно спешной поездки Эрдогана в Россию в начале 2020 года, что увенчалось подписанием «московских договорённостей», призванных сдержать военную эскалацию.
Тем не менее в Москве регулярно обращают внимание на хроническую неспособность турецких контрагентов содействовать выполнению ранее достигнутых соглашений о прекращении огня, включая разблокирование контролируемой террористами стратегической дороги М-4.
Остаётся не вполне ясным, просил ли Эрдоган российского коллегу прекратить авиаудары, устранив таким образом угрозы случайного поражения турецких «наблюдательных постов» вокруг Идлиба, и возобновить совместное турецко-российское патрулирование трассы М-4. Позиция Москвы по этому вопросу ясна: боевики радикальных группировок используют турецкие военные посты в «Большом Идлибе» в качестве «щита» для террористических нападений. Недавние отставки некоторых турецких генералов (в том числе из состава сил спецназначения) могут свидетельствовать о возросших рисках оккупационному контингенту на северо-западе Сирии, насчитывающему несколько десятков тысяч человек.
Как рассказал не обладающий «полностью этой информацией» пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков, в ходе переговоров в Сочи «была подчеркнута необходимость выполнения [ранее достигнутых договоренностей] в плане вытеснения из Идлиба террористических элементов, которые там еще присутствуют, которые могут представлять угрозу и выполнять агрессивные наступательные действия в отношении сирийской армии». Несколькими днями ранее на северо-запад Сирии отправилась очередная усиленная бронетехникой внушительная колонна турецкой армии. Едва ли следует доверять ресурсам, поспешившим заявить о начавшемся частичном отводе турецких сил из некоторых занятых ими районов на юге Идлиба. Москва и Анкара договорились сохранить статус-кво – так интерпретирует «сирийские» итоги переговоров некий высокопоставленный турецкий чиновник.
Отсутствие в Сочи министра иностранных дел Турции лучшим образом характеризует внешнеполитический стиль Анкары, подчинённый интересам политического выживания хозяина Ак-Сарая в преддверии президентских выборов 2023 года. Эти выборы, не исключено, могут стать и внеочередными. Высказывания турецкого лидера свидетельствуют о том, что он будет стремиться и дальше получить от сотрудничества с Россией максимум возможного. Насколько такой курс окажется успешным и гарантированным от новых падений и взлётов – вопрос открытый. Несмотря на неудачу в Нью-Йорке, если всё пойдёт по плану, президенты Турции и США встретятся в конце октября «на полях» саммита G-20 в Риме.
Фото: kremlin.ru
