16 апреля исполняется 135 лет со дня рождения выдающегося лингвиста и ученого, одного из основателей евразийства князя Николая Сергеевича Трубецкого. В историю он вошел как один из пионеров критики евроцентризма. Хотя до него нечто подобное проделали славянофилы в их споре с западниками, у Трубецкого (и евразийцев) эта критика была более глубокой и подкреплялась позитивной повесткой, утверждающей необходимость совместного государственного строительства с туранскими (тюрки, угро-финны) народами на основе общей истории и близости мировоззрений.
Николай Трубецкой родился в Москве 3 апреля 1890 г. по старому стилю в семье философа Сергея Трубецкого, который в 1905 г. стал выборным ректором Московского государственного университета. Не менее известен своими трудами по религиозной философии и его дядя Евгений Трубецкой. А художник и скульптор Павел (Паоло) Трубецкой был их двоюродным братом. Он является автором скульптуры Александра Третьего, которая сейчас расположена во дворе Мраморного дворца в Санкт-Петербурге.
В юности Николай Трубецкой выбрал языкознание в качестве своей будущей профессии, показав незаурядные способности к языкам, хотя интересовался и другими темами. В частности, первыми его научными трудами стали этнографические исследования по истории и традициям Кавказа.
И, как ни парадоксально, его первой работой, получившей широкое признание стала книга «Европа и человечество», изданная в Софии в 1920 г. В ней он подверг аргументированной и подробной критике высокомерную позицию романо-германской культуры и утвержденное превосходство этой «европейской расы» над всеми остальными. Подобно Николаю Миклухо-Маклаю, который защищал аборигенов Океании на кафедрах европейских университетов, Николай Трубецкой заявил, что не существует высших и низших рас, что нет деления на развитые народы и варваров, – это лишь навязанные псевдонаучные установки по явным политическим мотивам, одним из которых была колонизация.
«Интеллигенция европеизированных народов должна сорвать со своих глаз повязку, наложенную на них романогерманцами, освободиться от наваждения романо-германской идеологии. Она должна понять вполне ясно, твердо и бесповоротно: что ее до сих пор обманывали; что европейская культура не есть нечто абсолютное, не есть культура всего человечества, а лишь создание ограниченной и определенной этнической или этнографической группы народов, имевших общую историю; что только для этой определенной группы народов, создавших ее, европейская культура обязательна; что она ничем не совершеннее, не «выше» всякой другой культуры... что европеизация является безусловным злом для всякого неромано-германского народа...», – подчеркивал Трубецкой в своей книге.
Через год в Софии было создано евразийское движение – уникальное явление в среде русской эмиграции, где предлагалась собственная идейная программа, кардинально отличающаяся от позиций монархистов или либералов, также покинувших Россию после Октябрьской революции.
Хотя Трубецкой переехал в Вену для работы в университете, он продолжал регулярно писать статьи по разным актуальным вопросам, где постоянно возвращался к критике евроцентризма.
В статье «Об истинном и ложном национализме» Николай Трубецкой отмечает, что романо-германцы имеют эгоцентрическую психологию, из-за чего считают, что их культура является высшей и совершеннейшей. И это привело к появлению особой формы шовинизма и евроцентризма. В другой публикации «О расизме» уже прямым текстом было сказано о проблеме немецкого расизма, основанного на биологическом материализме. При этом особо подчеркивалось, что такой подход ничем не был обоснован.
Эта публикация стоила жизни князю Трубецкому. В 1938 г., после аншлюса Австрии Германией гестапо нагрянуло к нему домой с обыском. Гитлеровские ищейки даже забрали его рукописи с научными трудами, из-за чего у Николая Сергеевича случился сердечный приступ. Лечение в больнице не помогло – 15 июня он умер. Мир потерял выдающегося ученого, который еще далеко не полностью раскрыл свой потенциал.
Ещё одна тема, которая актуальна до настоящего момента, – это украинский сепаратизм, и Трубецкой посвятил этому работу «К украинской проблеме», где справедливо указал, что даже при советской власти в Малороссии был наплыв «галицийской интеллигенции, национальное самосознание которой совершенно изуродовано как многовековым приобщением к духу католицизма, так и польским рабством и той атмосферой провинциально-сепаратистской национальной (точнее, языковой!) борьбы, которая всегда была характерна для прежней Австро-Венгрии». А «украинство обращается в какую-то самоцель и порождает неэкономную и нецелесообразную растрату национальных сил», отмечал он. Трубецкой надеялся, что в будущем жизнь удалит в Малороссии «элемент карикатурности, который внесли в это движение маниакальные фанатики культурного сепаратизма», поскольку правильное развитие украинского самосознания и ее истинная задача – «быть особой украинской индивидуацией общерусской культуры».
Как мы видим из опыта 2004 и 2014 гг., эта карикатурность не только вернулась, но и восторжествовала под руководством новых фанатиков, подогреваемых деньгами и политической поддержкой Запада. Видимо, сто лет – это не достаточный срок для излечения от болезни украинского шовинизма, который пытался подражать романо-германскому расизму и в чем-то даже превзошел его.
Трубецкой, как и его коллеги-евразийцы, прекрасно понимал, что для решения указанных проблем необходим целостный и комплексный подход. «Культура всякого народа, живущего государственным бытом, непременно должна заключать в себе как один из своих элементов и политические идеи или учения. Поэтому призыв к созданию новой культуры заключает в себе, между прочим, также и призыв к выработке новых политических идеологий», – писал он в программной статье «Мы и другие». И в другой работе «О государственном строе и форме правления» предлагается модель идеократии, которая выходит за рамки и демократии, и аристократии, характерных для Европы того времени (можно добавить к ним и олигархию, которая и сейчас незримо присутствует в западной системе власти). Но чему или кому тогда служит идеократия? Николай Трубецкой полагал, что это «совокупность народов, населяющих хозяйственно самодовлеющее (автаркическое) месторазвитие и связанных друг с другом не расой, а общностью исторической судьбы, совместной работой над созданием одной и той же культуры или одного и того же государства». И далее: «Идеей-правительницей подлинно идеократического государства может быть только благо совокупности народов, населяющих данный автаркический особый мир».
Безусловно, Трубецкой в первую очередь говорил о России-Евразии, о самобытной культуре русской цивилизации. И его идеи не потеряли актуальности. И создание Евразийского экономического союза, и искоренение нацизма через Специальную военную операцию на исторических русских землях, попавших под тлетворное влияние Запада (романо-германской культуры), и ряд недавних указов Президента России, и попытки Сербии сохранить свою независимость и суверенитет от агрессивных действий ЕС, о чем недавно говорил вице-премьер-министр этой страны Александр Вулин, критикуя политику Брюсселя, – все это подтверждает правоту евразийцев и адекватность их метаполитической программы.
