В течение нескольких недель после избрания 3 июня нового президента Ли Чже Мёна Южная Корея предприняла ряд шагов для улучшения отношений со своим северным соседом. По большей части это отмена жестких мер, введенных предыдущим президентом Юн Сок Ёлем, ушедшего с должности из-за импичмента.
Как известно, Юн Сок Ёль был сторонником «мира через силу», который был нацелен на создание единой Кореи на основе либеральной демократии, а значит без учета интересов Пхеньяна. Такая агрессивная политика Сеула привела к тому, что осенью прошлого года обстановка на Корейском полуострове крайне обострилась. Настолько, что Пхеньян заявил о планах демонтировать дороги и железнодорожные пути, ведущие на Юг, а также построить мощные оборонительные сооружения.
Однако попытка Юн Сок Ёля сконцентрировать власть в стране путем введения чрезвычайного положения в начале декабря прошлого года привела к его импичменту и выборам нового президента, который, в свою очередь, кардинально поменял подход Юга в отношениях с Севером.
Среди существовавших ранее мер – работа громкоговорителей в демилитаризованной зоне (ДМЗ), разделяющей две Кореи. Долгие годы они вещали на Север о счастливой жизни на Юге и зазывали северокорейцев перебежать на свою сторону.
В итоге 11 июня, через неделю после прихода к власти, Ли Чже Мён дал указание южнокорейским военным приостановить работу агитационных трансляций с целью снижения напряженности на полуострове.
Южнокорейское Минобороны заявило, что это шаг к восстановлению доверия в межкорейских отношениях и реализация обещаний президента о мире и диалоге. Действительно, Ли Чже Мён пообещал реализовать этот шаг во время своей избирательной кампании.
Нужно отметить, что в прошлом году Пхеньян высказывал крайнее недовольство действиями групп активистов Южной Кореи, состоящих в основном из северокорейских перебежчиков, которые запускали в направлении своей бывшей страны сотни воздушных шаров с агитационными листовками.
Уже 9 июня министерство по делам объединения призвало активистов прекратить отправку листовок. Тем более что в ответ на этот агитационный мусор Пхеньян всегда отправлял на Юг воздушные шары с обычными бытовыми отходами.
Кроме того, президент Ли разрешил неправительственным организациям Южной Кореи возобновить приостановленную при предыдущей власти гуманитарную помощь Северу, а также поднял вопрос о возобновлении туризма южнокорейских граждан в Северную Корею.
Как известно, Пхеньян активно развивает туристическую зону Вонсан-Кальма и прилагает большие усилия для развития международного туризма. При этом индивидуальные поездки иностранных туристов не нарушают международные санкции в отношении Северной Кореи, поскольку не предполагают передачи наличных средств в больших объёмах.
Решением президента Ли Чже Мёна были также закрыты радиопередачи, готовившиеся Национальной разведывательной службой. В специальных программах на Северную Корею транслировались южнокорейские и мировые новости, ток-шоу, а также к-поп передачи и дорамы. Однако новое руководство страны посчитало, что это малозначимо и мешает налаживанию двустороннего диалога.
Последний выпуск этих радиопередач, выпускавшихся еще с 1980-х годов, состоялся 14 июля. Причем на протяжении нескольких недель перед закрытием в них звучали призывы к налаживанию межкорейского сотрудничества.
Примечательно, что некоторые предыдущие лидеры Южной Кореи, которые стремились к сближению с Северной Кореей, не останавливали выпуски этих радиопередач, несмотря на определенные достижения в улучшении межкорейских отношений.
Оппозиционная партия «Сила народа» посчитала решение о закрытии радиопередач для северокорейцев «поспешным» и выглядящим как проявление «покорности». Вдобавок ряд южнокорейских экспертов заявили, что ставка на ответные меры разрядки со стороны Пхеньяна может не оправдаться с учетом того, что Южная Корея обозначена врагом № 1 для Севера. Хотя, в принципе, они могут заложить основу для будущего улучшения отношений.
В принципе, так и произошло. 28 июля Ким Ё Чжон – сестра лидера КНДР Ким Чен Ына и заместитель завотделом ЦК Трудовой партии Кореи – заявила, что Пхеньян не заинтересован в политике примирения Сеула и не собирается вести никаких переговоров.
По ее словам, отношения между Севером и Югом больше не считаются братскими и не подлежат восстановлению, а восприятие Южной Кореи остается враждебным. Говоря о приостановке радиопередач, она отметила, что их «вообще не должно было быть уже давно».
Более того, Ким Ё Чжон раскритиковала политику президента Ли, которая «не меняет нутро правителя Южной Кореи, помешанного на объединении путём поглощения» Северной Кореи. Она назвала ее продолжением линии предыдущего южнокорейского лидера с той же «одержимостью союзом с США и конфронтацией с Севером».
Представитель Пхеньяна также отвергла идею участия руководителя Северной Кореи Ким Чен Ына в саммите стран АТЭС (Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества), который состоится осенью этого года в южнокорейском городе Кёнджу. В состав АТЭС входит 21 страна, среди которых Россия, США, Китай, Япония и многие другие, поэтому участие в саммите руководителей двух корейских и соседних с ними стран могло бы содействовать улучшению межкорейских отношений, как и сам факт приезда руководителя Северной Кореи в Южную.
В ответ на негативный настрой Пхеньяна администрация президента Южной Кореи все равно подтвердила свои намерения «последовательно принимать необходимые меры для ликвидации вражды и конфликтов» на Корейском полуострове. Сеул признал, что между Севером и Югом по-прежнему существует высокий уровень недоверия, оставшийся после последних лет враждебной политики. Вместе с тем новое руководство страны намерено создать условия, при которых не будет необходимости во вражде и войне.
Министерство объединения Кореи также отметило, что в словах представителя Пхеньяна не прозвучало откровенно враждебных или оскорбительных выражений, что рассматривается как определенное достижение предпринятых новым руководством страны усилий.
В то же время издание Politico считает, что Северная Корея «не намерена в ближайшее время возвращаться к дипломатии» с Южной Кореей и США, а остается приверженной сотрудничеству с Россией, включая поддержку ее действий в рамках СВО на Украине. СМИ цитирует слова Ким Ё Чжон о том, что Пхеньяну «не о чем разговаривать с Сеулом» из-за его враждебных действий, а все предложения Южной Кореи назвала «громкими заявлениями», за которыми скрываются прежние установки.
Нужно отметить, что в Сеуле действительно наблюдается определенная цикличность изменения внешней политики по отношению к Пхеньяну. Приблизительно, как смена времен года, которая в данном случае совпадает со сменой власти.
Достаточно вспомнить президента Мун Чже Ина, который вместе с Ким Чен Ыном подписал в апреле 2018 года Пханмунджомскую декларацию о мире, процветании и объединении Корейского полуострова. В ней было зафиксировано намерение двух корейских государств стремиться к миру, прекращению враждебности и денуклеаризации Корейского полуострова. Однако после избрания Юн Сок Ёля в 2022 году в Сеуле как будто полностью забыли об этом документе и других достигнутых соглашениях.
Если Сеул все-таки серьезно настроен наладить отношения с Пхеньяном, то по логике событий в ближайшие недели ему необходимо отменить или сократить совместные военные учения с США, которые проходят ежегодно в августе и расцениваются Пхеньяном как угроза суверенитету.
Теоретически такое решение мог бы поддержать американский президент Трамп, который во время своего первого президентства дважды встречался с северокорейским лидером Ким Чен Ыном: в 2018 году в Сингапуре и в 2019 году во Вьетнаме. Новые мирные инициативы могли бы подтвердить имидж Трампа как «миротворца» и способствовать получению им Нобелевской премии мира в целом за усилия по урегулированию мировых военных конфликтов.
Определенным сигналом в этом направлении стало заявление официального Сеула о том, что Южная Корея продолжит работу с США по решению всех вопросов, связанных с Северной Кореей, включая возможное возобновление американо-северокорейского диалога.
Дальнейшие шаги нового президента Южной Кореи, касающиеся северного соседа, покажут, являются ли они системным подходом в отношениях Сеула с Пхеньяном или остаются всего лишь «громкими заявлениями».
