Проходя по авеню де ля Сибель к парку Монсури, парижане обязательно пересекают небольшую площадь, носящую имя Мохаммеда Буазизи. Не думаю, что кто-либо из окрестных жителей ещё помнит, откуда залетело в Париж это арабское имя. И уж вовсе никто не догадывается, что это единоверцы Буазизи, тунисского торговца фруктами, устроили 13 ноября 2015 года взрыв у стадиона «Стад де Франс» в Сен-Дени, расстреляли посетителей нескольких ресторанов, учинили бойню в концертном зале «Батаклан». Итог 13 ноября 2015 года для Парижа - 130 погибших, более 350 раненых.
Несколько дней назад тунисец Анис Амри въехал на большегрузном автомобиле в толпу людей на рождественском базаре в Берлине, задавив 12 человек и покалечив 48. Европа снова пережила ужас.
А началось всё с того, что 17 декабря 2010 года Мохаммед Буазизи, араб из Туниса, без разрешения торговавший фруктами в городе Сиди-Бузид и оштрафованный за это на 6 долларов и 86 центов, совершил акт самосожжения. Не из-за штрафа – из-за пощечины, полученной от женщины-администратора, которая наложила на него штраф. Реакцией на это стали выступления молодёжи в окрестных городах, акт самосожжения повторили в Алжире, Египте, Йемене. Волну уличного террора, прокатившуюся следом по Тунису, Египту, Йемену, Ливии, Сирии, Бахрейну, Алжиру, Ираку, Иордании, Марокко, Оману, назвали «арабской весной». Опьянённый ветрами этой «весны», городской совет Парижа единогласно проголосовал за присвоение площади у парка Монсури имени героя арабской революции Мохаммеда Буазизи.
В США и Европе хорошо «погрели руки» на этой кровавой «весне», меняя неугодных им лидеров государств на марионеток, но это особый сюжет. Сейчас я говорю о гигантской иммиграционной волне, поднятой той самой «весной» и впущенной в Старый Свет. Она действительно принесла с собой на континент множество «героев революций», которых полиция берёт теперь на строгий учёт.
«Количество исламистов, считающихся лицами, представляющими потенциальную угрозу для общественной безопасности Германии, - пишет Deutsche Welle, - высоко, как никогда ранее, и составляет 549 человек, свидетельствуют данные немецких спецслужб». Под лицами, «представляющими потенциальную угрозу для общественной безопасности», подразумевают людей, в отношении которых «факты оправдывают предположение, что они могут совершить крупные преступления».
Немецкий обыватель, казалось, мог бы облегчённо вздохнуть: если известен источник угрозы, его необходимо тут же подавить или по крайней мере изолировать. Однако не всё так просто: немцу, хотя бы одному, надо стать жертвой «источника угрозы», чтобы того обезвредили. По германским – и не только германским - законам, продолжает Deutsche Welle, «лиц, представляющих потенциальную угрозу для общественной безопасности, нельзя заключить под стражу, пока не удалось доказать, что они совершили преступление».
После этого достаточно беспомощно выглядят заявления Федерального ведомства по охране конституции (контрразведка), разъяснявшего немецким гражданам, что наибольшая террористическая угроза может исходить от преступников-одиночек или террористических микрогрупп исламистов, которые проникают из-за рубежа и которых очень трудно выявить. Кроме того, полиции известно, что в ряды ИГ вступило около 900 жителей Германии, треть из которых уже вернулась в страну, набравшись богатого опыта. «Ведомство по охране конституции располагает информацией о более чем 70 исламистах, активно воевавших в Сирии или Ираке, - пишет Deutsche Welle. - В Германии проживает более 14 000 потенциальных исламистов, более 8 тысяч из них принадлежат к салафитским организациям, которые предоставляют масштабные ресурсы для вербовки джихадистов».
Сразу замечу, что эти цифры отражают в основном число «немцев» арабского происхождения, пусть даже родившихся в Германии. Западные социологи утверждают, что как только число инородцев в стране достигает 3 процентов, их воздействие на коренное население – его культуру, быт, нравы – становится необратимым. В Германии представителей иных (неевропейских) культур уже более 10 процентов населения. И сколько в этих 10 процентах скрыто потенциальных террористов, не знает никто.
Стоило ли широко распахивать европейские двери, чтобы поставить под угрозу европейскую цивилизацию? Это вопрос, прежде всего, к Ангеле Меркель, хотя не к ней одной. Мультикультурализм – ширма, прикрывающая возможность найма дешёвой рабочей силы и, соответственно, увеличения прибыли нанимателя. Это если судить с точки зрения капиталистической экономики. Если же судить с точки зрения здоровья общества, то мультикультурализм – начало разложения общественного организма. Европа это уже ощущает, но, кажется, ещё не вполне осознаёт.
Германское Федеральное ведомство по уголовным делам считает, что радикализация мусульман в Европе чаще всего происходит в мечетях, через джихадистские сайты в Интернете, на так называемых семинарах по исламу, на акциях по распространению Корана. Можно, впрочем, долго упражняться в поисках причин радикализации мусульман в Европе, если сознательно обходить молчанием существование национальных стереотипов поведения и не признавать, что араб всегда останется арабом, немец – немцем и так далее. О том же примерно рассуждает The Jerusalem Post, комментируя подготовленный ООН «Доклад о развитии человеческого потенциала арабов - 2016».
В докладе отмечается, что число арабских стран, затронутых внутренними конфликтами разной интенсивности, возросло с 5 в 2002 году до 11 в 2016 году. По оценкам, приводимым в докладе, в 2010 году количество населения, проживавшего в этих задетыми конфликтами арабских странах, составляло 250 миллионов человек, а к 2020 году оно достигнет 350 миллионов. К 2050 году их количество увеличится ещё вдвое.
Основную часть этой громадной человеческой массы составляет молодёжь, которую преследуют, как отмечается в докладе ООН, «недостаток подходящих возможностей трудоустройства, слабая возможность участия в политической жизни, плохое здравоохранение, плохое общественное управление, преобладание унаследованных концепций и практики, поддерживающих неравенство полов, и продолжающиеся конфликты, подрывающие общественный прогресс». Всё это в любой момент может снова толкнуть молодых арабов на улицы, а потом побудить ещё настойчивее искать путь в Европу, который, как в какой-то момент показалось, широко распахнулся перед ними. Уже сейчас арабы, насчитывая 5 процентов народонаселения планеты, составляют половину всей массы беженцев, устремившихся в Старый Свет.
«Арабских восстаний и протестов в духе Буазизи станет больше», - меланхолически подводит итог этой статистике The Jerusalem Post.
