Любой взрослый человек знает, что в истории нашей страны в период 1918-1922 гг. было два важных события: Гражданская война и интервенция.
Гражданская война закончилась установлением советской власти на большей части территории бывшей Российской империи, признанием советским правительством независимости Финляндии, Польши, Эстонии, Латвии, Литвы. Дотошные историки строго хронологически определяют конец Гражданской войны либо октябрем 1922 года (завершение Приморской операции на Дальнем Востоке), либо июнем 1923 года (разгром отряда генерала Пепеляева на Дальнем Востоке). Вместе с тем символическим окончанием войны принято считать образование СССР 30 декабря 1922 года.
Интервенция – оккупация и военные действия на территории России стран Согласия (Антанты) и Центральных держав (Четверного союза). Формально – с целью поддержки Белого движения, но фактически с целью захвата и раздела территории бывшей Российской империи. Всего в интервенции приняли участие 14 государств. Началась интервенция в феврале–мае 1918 года с оккупации войсками Германии, Австро-Венгрии и Османской империи Финляндии, Прибалтики, Белоруссии, Украины, части прилегающих российских территорий, Крыма, Грузии и Армении. В результате Брестского мира от России была отторгнута территория площадью 780 тыс. кв. км с населением 56 миллионов человек (треть населения Российской империи). Страны Антанты приступили к оккупации немного позднее. Первой на территории России высадились англичане – в марте 1918 года в Мурманске. Далее к интервенции подключились Франция, США, Италия. Также в интервенции участвовали поляки, греки, румыны. Были военные формирования из доминионов и колоний Британской империи – Австралии, Канады, Индии. Считается, что интервенция завершилась в октябре 1922 года, когда с Дальнего Востока были выведены последние японские войска.
Так называемая Гражданская война не была инспирирована изнутри России, она была спровоцирована извне – как бывшими союзниками России по Антанте, так и странами Тройственного союза. То, что принято называть Гражданской войной 1918-1922 гг., по сути, было продолжением, специфической формой интервенции тогдашнего коллективного Запада.
На написание статьи меня подвигла попавшаяся на глаза фраза тогдашнего британского военного министра У. Черчилля. Ему принадлежит циничное признание: «Было бы ошибочно думать, что в течение всего этого года мы сражались на фронтах за дело враждебных большевикам русских. Напротив того, русские белогвардейцы сражались за наше дело. Эта истина станет неприятно чувствительной с того момента, как белые армии будут уничтожены, и большевики установят своё господство на всём протяжении необъятной Российской империи» (Черчилль В. Мировой кризис / Пер. с англ.; с предисл. И. Минца. М., Л.: Госвоениздат, 1932).
Уинстон Черчилль был сторонником оказания помощи Белому движению в борьбе с большевиками. В частности, при обсуждении в палате общин военного бюджета, в который предлагалось включить расходы на военную интервенцию в России, он дал понять, что «не мы сражались в интересах Колчака и Деникина, но что Колчак и Деникин сражались в наших интересах». Генерал-майор Н. С. Батюшин, опытный разведчик и контрразведчик российской императорской армии, с сокрушением констатировал: «Для уяснения истинных причин помощи противобольшевистским армиям со стороны наших союзников не надо было даже иметь дорогостоящей тайной агентуры, а лишь только систематически читать иностранные газеты».
Помощь белым предоставлялась при условии того, что они не будут возражать против создания «меленьких Россий» (самостийных государственных образований) на территории некогда единой Российской империи.
В отличие от Черчилля, который не сомневался в необходимости и военной, и экономической помощи белым, британский премьер-министр Ллойд Джордж пытался проводить более осторожную политику. Он стремился усадить за стол переговоров белых и красных при посредничестве Лондона, дирижировать этими переговорами и насадить в России лояльный Британии режим. Однако идея проведения примирительной конференции на Принцевых островах в феврале 1919 г. провалилась. Британский премьер пытался добиться от Колчака и Деникина отказа от их лозунгов борьбы за Единую Россию. «Не мне указывать, соответствует ли этот лозунг политике Великобритании… Один из наших великих людей, лорд Биконсфильд, видел в огромной, могучей и великой России, катящейся подобно глетчеру по направлению к Персии, Афганистану и Индии, самую грозную опасность для Великобританской империи…» – говорил премьер-министр на заседании парламента. (Деникин А. И. Очерки русской смуты). Лондон предлагал белым в обмен на помощь создавать небольшие самостийные республики, на что получал от генералов ответ: «Мы Россией не торгуем». В конце концов Лондон вынужден был свернуть и военную, и экономическую помощь Белому движению.
Похожую позицию по отношению к Белому движению занимала Франция. И спустя некоторое время помощь Франции стала сворачиваться. Об этом генерал Деникин вспоминал в своих мемуарах: «Из Парижа нам писали часто: помощь союзников недостаточна потому, что борьба Юга и Востока непопулярна среди европейских демократий; что для приобретения их симпатий необходимо сказать два слова: Республика и Федерация. Этих слов мы не сказали».
Помощь была корыстной и потому, что союзники требовали от белых компенсаций материального характера. Деникин вспоминает: «Французская миссия с августа вела переговоры о «компенсациях экономического характера»… Маклаков телеграфировал из Парижа, что французское правительство «вынуждено остановить отправку боевых припасов», если мы «не примем обязательство поставить на соответствующую сумму пшеницы». И чуть ниже заключает: «Это была уже не помощь, а просто товарообмен и торговля». Деникин вспоминает, что ему действительно приходилось поставлять в Европу и пшеницу, и промышленное сырье. Верховный правитель России адмирал А. В. Колчак для закупок оружия, боеприпасов и обмундирования был вынужден использовать золотой запас, который был захвачен в казанском хранилище Государственного банка Российской империи.
Большевики прекрасно знали все тонкости «высоких отношений» между белыми и правителями Запада. В качестве примера можно привести опубликованное в советских газетах в сентябре 1920 года воззвание большевистского руководства «К офицерам армии барона Врангеля»: «Врангель живёт и действует милостью англо-французских капиталистов, которые для экономического закабаления русского народа готовы пользоваться и чехословацким корпусом, и дивизиями из чернокожих, и армией Врангеля. Каковы бы ни были ваши первоначальные намерения, вы являетесь сейчас не чем иным, как наемным войском на службе биржевого капитала и вспомогательным отрядом кровожадной и хищной польской шляхты, ненавидящей трудовой русский народ».
И вот что важно: первоначальная активная военная, экономическая и политическая поддержка Западом Белого движения сыграла против белых, она помогла большевикам консолидировать народ на борьбу с угрозой внешнего порабощения. Задним числом в советских учебниках потом писали, что после Октябрьской революции 1917 года большевики установили в стране диктатуру пролетариата. На самом деле это было введение военного положения ради защиты Отечества. Это была военная мобилизация народа.
Вернёмся в наше время. Ситуацию на Украине описывают с помощью выражения «специальная военная операция» (СВО). Да, на Украине проходит СВО. Но она – часть более общего явления, которое следует назвать гражданской войной. Это гражданская война в рамках одного государства – Исторической России (до конца 1991 года – Советский Союз, до октября 1917 года – Российская империя). И одновременно это интервенция все тех же западных государств, которые оккупировали Россию более столетия назад. Только интервенция Запада сегодня гораздо более изощренная. Она началась в 1991 году без высадки военных контингентов НАТО, с помощью пятой колонны, которая годами формировалась внутри Советского Союза. А далее она продолжалась в новых формах.
Разве создание трех десятков подконтрольных Пентагону биолабораторий на территории Украины (Исторической России) не интервенция? Разве строительство после 2014 года на территории Украины нескольких линий обороны для будущей войны с Российской Федерацией не интервенция? Разве поставки после 24 февраля 2022 года оружия, военной техники и боеприпасов для ВСУ на десятки миллиардов долларов не интервенция? Разве присутствие на территории Украины сотен военных советников из стран НАТО и тысяч иностранных наемников не интервенция? Как сообщила пресс-секретарь МИД РФ Мария Захарова, в сентябре против Российской Федерации на территории Украины воевало свыше 8 тысяч наемников из более чем 60 государств (больше всего прибыло из Польши, США, Канады, Румынии и Британии).
Военная и экономическая помощь коллективного Запада Украине – не для Украины, а для того, чтобы захватить Украину и сделать её источником обогащения западных монополий, чтобы дальше развивать натиск на Восток – Drang nach Osten.
И если сравнивать Украину сегодня с Белым движением вековой давности, хотелось бы верить, что народ Малороссии придет к сознанию того, что Исторической Россией нельзя торговать. А Москва победит в условиях новой гражданской войны и интервенции на территории Исторической России, проведя полную военную, экономическую и идейную мобилизацию народа.
На фото: адмирал А. В. Колчак (сидит), глава британской миссии генерал А. Нокс и английские офицеры на восточном фронте, 1918 г.
